Раскаты Грома

«Бах!» — снизу донёсся озлобленный рык. Вадим выпустил остаток рожка, пытаясь попасть по поднимавшимся на пятый этаж шипастым тушам.

— Подбил суку! — с восторгом взревел Гора, когда монстр упал на пол коридора и затих. — Командир, вали наверх, потом меня вытянете!

«Великан» буквально отодвинул одной рукой Вадима от края площадки в сторону стремянки со словами: «Коридор чист!» Старый повесил винтовку на грудь и быстро полез по стальным пруткам стремянки. Через полтора метра подъёма его схватили за лямки бронежилета две пары рук и потянули на крышу. Солнечный свет ударил по глазам — полумрак комнат госпиталя заставлял зрачок командира оставаться расширенным.

— Гора, наверх! — проорал в люк Вадим.

— Сейчас, сейчас! — громила превратил длинной очередью ещё одного поднимавшегося «ежа» в фарш. Оставшийся «подранок» уже добежал до верхней ступени лестницы, но здоровяк со всей силы врезал ему берцем по уродливой вытянутой челюсти. Двухметрового мутанта немного отбросило назад.

«Куда ты без спроса, животное?» — выругался в своей голове Гора, в два прыжка переместившийся к лестнице. Из коридора доносился топот нескольких пар лап. Здоровяк пролез немного вверх, и этого хватило, чтобы до него смогли дотянуться товарищи.

— Давай-давай, — голос «великана» срывался на смешные высокие нотки. Он как можно сильнее отталкивался ногами от последних ступенек‑прутков, видя как полукабан-полуобезьяна прыгает в его сторону. Рывок, и Гора упал на спину, примяв собой Старого и Палача. Рысь выпустил прямо в морду нахального мутанта короткую очередь, и толкнул ногой увесистую дверцу люка. Металлическая створка лязгнула о свою стальную обвязку, с грохотом закрыв лаз на крышу.

«Рррраааууу!» — из-под квадратной двери-люка доносились приглушённые крики беснующихся тварей.

— Смотрите в оба, вдруг кто по стене заберётся! — приказал отряду Вадим. — Я пока свяжусь по рации.

Он поднялся на ноги, сорвал с головы противогаз и сразу полез в карман разгрузки за устройством.

— С кем свяжешься? — спросила Маша, снимая по примеру командира своё средство защиты. Её немного потряхивало после опасного забега.

— С кем-нибудь, — в голосе командира можно было уловить нотки подкрадывающегося отчаяния.

Вадим наконец выудил из кармана разгрузки рацию и вышел на связь, надеясь наткнуться в эфире на других живых «раскатовцев»:

— Я — «Раскат‑4», ищу небо! «Раскат‑4», ищу небо!

Солнце светило уже не так ярко, по сравнению с утром — набежали облака. Вокруг поляны, на которой находился госпиталь, были видны только макушки деревьев. Спецназовцы жадно вдыхали и выдыхали свежий воздух, убрав противогазы обратно в подсумки. Командир продолжал:

— Повторяю, я — «Раскат‑4», ищу небо! Ищу небо!

— А что там такое? — спросила Шерлок. Она указывала рукой на группу двухэтажных домов, стоящих километрах в трёх от госпиталя, за невысокой, молодой чащей.

Гора, не дожидаясь чьего-либо сигнала или разрешения, вскинул пулемёт и выпустил длинную раскатистую очередь вверх.

Вадим в недоумении посмотрел на него:

— Ты чего, мля?

Здоровяк ничего не ответил, только сплюнул на резиновую крошку рулонной кровли госпиталя.

— Они там! — выкрикнул Рысь.

Со стороны «посёлка» в небо взмыла красная сигнальная ракета.

Старый убрал рацию:

— Это наши! Спускаемся по северной стене! Рысь, Шерлок, готовьте «кошки».

В этот момент каждый из «Раската‑4» почувствовал, как страх и дикое желание жить превратились в надежду.

Глава одиннадцатая. Предел

Причины не было мужу‑защитнику щадить сыроядца,

пришельца миловать, ‑

не мог он оставить в живых поганого людям на пагубу….

Спутники Беовульфа мечами вращали, …

…они обступили врага, пытались,

мечами тыча, достать зломогучего,

о том не ведая, что ни единым под небом лезвием,

искуснокованым клинком каленым сразить не можно его,

заклятого, — он от железных мечей,

от копий заговорен был, ‑

но этой ночью смерть свою встретил он,

злосчастливый, и скоро мерзкая душа,

изыдя из тела, ввергнется в объятия адские….

Враг нечестивый, противный Богу,

предавший смерти несметное множество землерожденных,

теперь и сам он изведал смертную немощь плоти,

изнемогавший в руках благостойкого дружинника Хигелакова;

непримиримы они под небом.

Беовульф