Раскаты Грома

Часть роты вне порядка, вразнобой стояла на «взлётке» экипируясь полученным военным имуществом. Остальные солдаты стояли в двух небольших очередях: одни с бронежилетами, но без автоматов у «оружейки», а другие наоборот, с оружием, но без «броников» у комнаты хранения средств индивидуальной защиты. У всех наспех застёгнутые кители, кое-как завязанные шнурки берцев заправлены внутрь ботинок. Выдача ещё не закончилась: дежурный стоял по центру комнаты хранения оружия и, следя за входящими бойцами, наскоро помечал в ламинированном табеле количество выданных автоматов, магазинов, противогазов и прочее. Прапорщик перешагнул порог двери-решётки вслед за предпоследним солдатом:

– Сразу подбей количество в табеле и на полках: не хватало ещё нам обделаться на старте учений, – посоветовал ответственный, подходя к небольшой «пирамиде» с офицерскими автоматами. Его автомат, на котором была приклеена бирка с фамилией «Антохин» стоял как и остальные, дулом вверх.

–Так вы на стрельбы? Морозов так сказал? – не отрывая глаз от табеля спросил Багаев.

–Не знаю точно, но думаю, что это всё фантазия комбрига: начать с проверки боевой готовности, с учениями на пару-тройку дней. Просто чую это!– прапорщик подошёл к единственному в комнате металлическому сейфу. Замок на дверце был заперт.

–А ты чё этот не открыл?

–Так, мы же не берём, обычно, боезапас при «подрывах».

–Обычно у нас комбриг не меняется. Сейчас всё берём! Дневальный, Никонова, Ерёмина сюда!

–Ефрейтор Никонов, подойти к посту дневального! Рядовой Ерёмин, подойти к посту дневального! – прохрипел низкорослый вояка, пытаясь заглушить лязг затворов, потрескивание липучек бронежилетов и удары о пол кучи небольших подсумков, второпях надеваемых на кожаные поясные ремни солдат.

В проёме оружейки показались двое стрелков.

–Боезапас из сейфа возмите,– указал прапорщик на открытую пухлым дневальным металлическую дверцу.

Закончив с подсумками и, перекинув ремень автомата через плечо, Антохин вышел из оружейной комнаты и, дойдя до «взлётки», скомандовал:

–Рота, справа по одному, на плац, на место построения, шагом марш!

Поправляя каску, первый справа солдат пошёл в сторону лязгнувшего металлического затвора открывающейся входной двери.

***

Луна, будто соревнуясь в яркости с фонарями, освещала плац перед казармами. На этой прямоугольной заасфальтированной площади между двумя линиями трёхэтажных зданий уже собралось около 400 военных. С оружием на плечах, стянутые ремнями бронежилетов, в тёмно-зелёных «шлемах» они стояли в едином вытянутом строю, шеренги-линии которого покачивались, напоминая ночной танец трав прибрежного дна. Солдаты зевали, негромко шушукались друг с другом, поправляли наспех одетое обмундирование. Люди в камуфляже всё выходили и выходили из дверей казарм, вставая в строй, удлиняя его.

С на левом краю, чуть в стороне от всех, стояли прапорщики Антохин и Филипов. Одного роста, одного звания, примерно одного возраста, но разной весовой категории, они были близкими друзьями уже не один год. Пользуясь заминкой ответственные 1-й и 2-й роты курили, пока командира полка не было на плацу, попутно обсуждая происходящее. К ним приближалась высокая фигура, отделившаяся от рядов своих подчинённых.

–Жизнь – театр, а комбриг – сценарист, да? – на сонном, щекастом, безволосом лице Филипова висела издевательская улыбка.

–И не говори,-выдохнул дым Антохин.-Вот же ему приспичило в солдатиков поиграть! Сначала зависнем в полях на пару дней, а потом, по приезду в часть, сразу строевой смотр организуют!

–Обязательно, Тёма, обязательно, – Филипов закуривал вторую сигарету. День был не из простых и ночной подъём полка накалил его нервы окончательно.

–Прогибаясь в прогибе? Да, мужчины? – с иронией в голосе, выделяя букву «ж», пробасил подходящий к товарищам ответственный 3-й роты, лейтенант Кулибин. Исполинского роста, подтянутый офицер засовывал в нагрудный карман кителя, под бронежилет, пачку сигарет, казавшуюся крохотной в его огромных руках. Его маленькие, широко расставленные глаза одобрительно смотрели на зажигалку в руках Филипова, а сигарета, подпёртая выпирающей вперед нижней челюстью, уже приближалась к пламени.

–Ага, – с досадой сказал прапорщик, убирая зажигалку в карман.

–Куда нас хоть? Есть предположения?– спросил у сослуживцев Антохин.

Филипов только пожал плечами, затягиваясь. Кулибин ответил:

– Связисты говорят, на пункт «2-9», – офицер пальцем стряхнул с сигареты пепел.– Только где это?

–А, это вроде в сторону «Шестидесятки». Чёт такое было давненько. – Филипов швырнул бычок в урну, стоявшую неподалёку.

–Что? Что за «Шестидесятка»? – удивился лейтенант.

–Лет 40 назад был в этих краях режимный объект. Там бомбы всякие разрабатывали, оружие массового поражения, короче. Ну и полигон какой-то был неподалёку, для испытаний. В границах полигона этот пункт «2-9» находится. Только там лесом уже наверно всё заросло. Закрыли объект, лет 25-30 назад. Местные так говорят.

Филипов закончил рассказ, нервно стуча пальцем по карману, в который положил пачку сигарет.