Раскаты Грома

— Отменят, Слав, — спокойным, уставшим голосом ответил Антохин. — Я двенадцать лет уже тут. Если командиру полка что-то влезло в голову, то полк это исполняет. Если же это касается его продвижения по службе, хоть чуть‑чуть, то тем более исполним! Причём это у них у всех такая черта была. При мне уже пять командиров полка сменилось.

— И что, опять шевроны‑погоны по линейке выправлять? — спросил, подув на горячий напиток, дежурный.

— Родина прикажет — танк остановишь, а прикажет шить — клуб кройки и шитья возглавишь, — хохотнул, размешивая ложкой сахар, Антохин. Он откинулся на спинку кресла, продолжая гонять заварочный пакетик по дну кружки. Чай становился всё темнее и темнее.

Багаев нахмурился и замолчал.

— Слав, я тоже в этой упряжке. Утром жене нужно объяснить, что билеты на самолёт мы сдаём, потому что кто-то захотел устроить цирк, — попытался приободрить молодого сержанта прапорщик.

— Дежурный по роте, на выход! — донёсся голос дневального из‑за двери.

— Чё там? — пробубнил себе под нос младший сержант, поставив кружку на стол и направляясь в коридор.

«А ведь обещал Тане, что в этот раз будет море», — с досадой подумал Антохин, собирая разбросанные по столу шариковые ручки и карандаши‑обломки в органайзер. — «Так. Надо будет сгонять за коричневой краской, а то у Михалыча на складе только белая с синей остались. Ещё валик прикупить, хотя нет — пару кистей хватит. Наведу порядок в своей кладовой, пока этот хрен не при…».

— Товарищ прапорщик, сбор объявили! — в дверь заглянул Багаев. — Я к дежурному по части получать ключи от «оружейки». Сигнал «Лавина»!

— Чего? Какая «Лавина»? У нас нет такого сигнала! — встал из‑за стола прапорщик. Он поспешил к телефону дневального, захватив по пути со стеллажа папку «Боевой расчёт». Выйдя из кабинета, Антохин бросил взгляд на панель над входной дверью в расположение роты: пластмассовый квадратный триколор под потолком горел верхней зелёной строкой: «Сбор», и нижней красной: «Боевая тревога», оставив в покое жёлтую полосу посередине со словом «Тревога» на ней.

— Ключи получай! — бросил ответственный затормозившему дежурному. Багаев дёрнул затвор, распахнул дверь и, крикнув солдату у телефона: «Буди наряд!», убежал с третьего этажа по лестнице вниз. Солдатик в обвисшей форме исчез в темноте на «взлётке». Антохин уже набирал номер дежурного по части. Протяжный гудок сменился щелчком поднимаемой трубки и из динамика донёсся низкий голос:

— Дежурный по части капитан Морозов слушает.

— Товарищ капитан, это прапорщик Антохин, разрешите уточнить: по какому сигналу сбор? — он неуклюже перелистывал левой рукой страницы «Боевого расчёта» с названиями разных сигналов и схемами, списками, предписаниями под ними.

Осоловевшие глаза двух дневальных, одевающихся на ходу, плетущихся по линолеумной полосе, сморщились от света потолочных ламп, висящих над «бетонкой». Разбудивший их боец уже спешил обратно на пост, к «оружейке».

— Ты не первый, — донеслось из трубки телефона. — С командного пункта бригады пришёл сигнал «Лавина». Да, у нас нет такого! Командир полка отдал приказ: амуницию — по «Сирене», а порядок действий — по «Вулкану». Как понял?

На этаж вбежал запыхавшийся Багаев, держа в руке опечатанную металлическую колбу, похожую на карманный фонарик.

— Принял! — Антохин положил трубку на место, папка осталась открытой на сигнале «Вулкан». — Дневальный! Рота, сбор!

В казарме вспыхнули все лампы.

— Рота, подъём! Сбор, сбор, сбор! — что есть сил, прокричал хриплым голосом дневальный.

Две секунды тишины, затем скрип, шорканье резиновых тапок, глухие удары приземляющихся на пол со второго яруса коек бойцов. В одних трусах они бегали в своих комнатах от окна к окну, опуская светомаскировку — полотно непрозрачной плотной ткани, свёрнутой в рулон и закреплённой вверху у потолка.

— Давай, по вот этому порядку, — прапорщик пальцем указал дневальному на список команд в «Боевом расчёте», который открыл во время телефонного разговора.

— Первый взвод, для получения оружия у поста дневального, становись! Второй взвод, для получения средств индивидуальной защиты… — под команды, которые выкрикивались хриплым голосом, завизжали петли двери‑решётки.

— Вскрыть пирамиды! — отдал приказ забежавшему в «оружейку» второму солдату из наряда Багаев, сам он поспешно открывал замки на массивных шкафах, напоминающих трапеции, с широкой складывающейся в гармошку дверцей.

Антохин вернулся в канцелярию: «Так, планшетку!». Он подошёл к небольшой тумбе рядом со столом и в одном из ящиков нашёл её: небольшая кожаная сумка с тонким ремешком, заполненная необходимыми принадлежностями для командования подразделением во время боевого выхода. Со шкафа у выхода из канцелярии он снял бронежилет и каску. Через пару минут он вышел из кабинета в амуниции, осмотрев помещение напоследок: «Всё вроде? Всё взял? Вроде всё».