Расклад мадам Ленорман(СИ)

-Как стало известно, подключившееся к расследованию ФБР, пока не дает никаких официальных заявлений по ходу следствия. Однако, независимые источники сообщают, что накануне произошло еще одно убийство. Жертвой стала молодая женщина - бывшая сотрудница гадательного салона "Мадам Регина", Анжела Вэйн. Убийца настиг ее прямо у жертвы дома.

На весь экран показали фото Анжелы, и Пол рухнул на кровать.

-Анжела? - Прошептал он.

Бруклин посмотрел на друга и положил руку ему на плечо.

-Ты знал ее? - Удивился он.

-Мы работаем в одном салоне. Она там гадала на картах. - Растерянно произнес Пол. - Это подруга Мелиссы.

Бруклин сел на кровать рядом с другом.

-Ты в порядке? - Участливо поинтересовался он.

Пол едва смог кивнуть. Он лег на кровать и укрыл лицо подушкой. Если бы он мог видеть лицо Бруклина, то заметил бы легкую, небрежную, самодовольную улыбку, с которой тот смотрел в телевизор.

***

Кетрин практически ввалилась в квартиру, спеша так, будто убегала от маньяка. Она захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Было уже поздно, и она думала, что Майкл встретит ее, но дома никого не было.

-Даже лучше, - прошептала она.

Девушка заглянула в большое зеркало на стене прихожей и дотронулась до отражения рукой.

-От себя не убежишь. - Одними губами произнесла она.

"Зато от других - можешь", - ответило ей подсознание.

Она стянула куртку, шарф, ботинки и прошла в спальню. Сегодня утром она даже не заправила кровать и теперь была счастлива этому как никогда. Кетрин села на край кровати, наклонилась и закрыла лицо руками. В голове летели мысли, которые шелестели, как листья за окном.

***

Ужин у профессора Штейна всегда был в одно и то же время. Его дочь была приучена к этому с детства, поэтому знала, что отец, начнись на улице хоть реализация романа Герберта Уэллса, всегда будет ужинать в семь.

Она накрыла на стол и села ждать, пока отец спустится со второго этажа, где находился его кабинет.

-Мисси, все готово? - Крикнул отец с лестницы.

Мелисса даже не сочла нужным отвечать, зная, что это просто традиция. Такая же как есть рыбные блюда в субботу.

Профессор вошел в столовую и сразу заметил напряженный взгляд дочери. Ее сутулая поза выдавала отчаяние и недоумение. Она, словно, сжалась в комок, чтобы отгородиться от реальности.

-Что с тобой? - Спросил профессор, усаживаясь за стол.

Тарелка с бифштексом была отодвинута. Дочь смотрела в пространство, будто слепая, не моргая. Ее руки дрожали, а лицо было каменным.

-Что с тобой?! - Настойчивее спросил отец, расстилая салфетку на коленях.

-Анжела убита. - Прошептала девушка.

Только ее губы чуть шевельнулись, а вся остальная поза осталась прежней.

Профессор вздрогнул, но через мгновение взял себя в руки.

-Как? - Прохрипел он, пытаясь восстановить самообладание.

-Убийца гадалок. - Ответила Мелисса.

Профессор пододвинул тарелку с ужином ближе к себе и взял приборы.

-Я говорил, что ее занятие не доведет до добра.

Мелисса нахмурилась и посмотрела отцу в глаза. Тот опустил голову к тарелке и сделал вид, что ничего не произошло.

-Как ты можешь так говорить? - Прерывисто, с надломом спросила она. - Ты! - Она стукнула ладонью по столу, так что звякнул бокал с вином.

Ее отец продолжил сидеть с невозмутимым видом.

-Ты не собираешься ужинать? Тогда не стоило и накрывать. - Безразлично произнес он.

Мелисса сощурилась.

-Ты просто хладнокровный ублюдок! - Процедила она сквозь зубы и вылетела из столовой.

Штейн приложил салфетку к губам и сглотнул. Когда его дочь вышла, он уже мог не сдерживать себя, но единственной эмоцией была скупая слеза, скатившаяся по его щеке.

Он сжал одну руку в кулак и закрыл глаза. Одному богу известно, что сейчас творилось у него на душе, но профессор никогда не стремился открыться, даже оставшись наедине с собой, он не признавал свои слабости. А эмоции, нежность и сострадание были для него слабостью.

Он потерял жену почти двадцать лет назад, сразу после рождения дочери и все это время Мелисса оставалась для него единственным близким человеком, частью его души, всей его душой. Однако, он считал, что воспитание должно быть черствым и, боясь избаловать единственного ребенка, не смог соблюсти грани и превратился в сухого бесчувственного тирана, который может только приказывать.