Расклад рун

Беверли с хриплым стоном перевернулась на спину. Страница рукописи Вирджинии, на которую, как оказалось, рухнула Беверли, приклеилась к переду ее платья. Вирджиния беспомощно размахивала руками над Беверли, не зная, можно ли к ней прикасаться. Бумага все еще падала сверху, словно осадки непонятного происхождения, и Вирджинии приходилось отбиваться от плавно опускающихся страниц. Глядя на потолок, Беверли осторожно, двумя пальцами сняла со своей груди драгоценный лист и протянула его Вирджинии. – Возьмите! – выдохнула Беверли. Она вся покрылась красными пятнами. Вирджиния, продолжая стоять на коленях, дрожащими руками взяла страницу и вернула ее в шкаф, прочно закрыв и заперев на замок дверцу. Затем обернулась к Беверли и увидела, что та, опершись на руки, пытается подняться посреди пола, сплошь покрытого газетами и страницами из книги Вирджинии. Вирджиния наклонилась помочь ей, но Беверли отмахнулась и села, широко расставив ноги. Она никак не могла отдышаться.

Вирджиния снова опустилась на колени рядом с ней.

– Боже мой, Беверли! – Тяжелый комок стоял в ее горле. – С вами все в порядке?

– Десять месяцев в году, – произнесла Беверли, с трудом выговаривая слова, – в этом чертовом штате больше тридцати градусов жары. Никак не возьму в толк, зачем кому-то в Техасе понадобился камин?

9

Беверли предложила Вирджинии остаться и помочь ей убрать в гостиной.

– Нам необходимо… выработать… какой-нибудь план. – Бедняга никак не могла справиться с одышкой.

Но что бы ни говорила Беверли, эта странная женщина и ее еще более странная история вызвали у Вирджинии тяжелое ощущение: вокруг нее сжимались стены собственного дома. С предельной вежливостью и предупредительностью Вирджиния помогла Беверли подняться с пола, вернула ей книгу и сумку, проводила вниз по ступенькам лестницы и по лужайке до машины. Садясь за руль маленькой «хонды», Беверли попыталась сунуть Вирджинии в руки книгу Карсвелла.

– Вам она обязательно пригодится, – настаивала Беверли, тяжело дыша. – А у меня их целая коробка.

– Большое спасибо за визит, – сказала Вирджиния и закрыла дверцу автомобиля.

Беверли включила мотор, с визгом развернулась, вновь подъехала к Вирджинии, высунувшись из окна, выпалила:

– Сегодня ночью вы здесь все равно не заснете. Позвоните мне! – и помчалась прочь.

Вернувшись в дом, оглядывая пол, засыпанный горами бумаги, Вирджиния подумала: а ведь она права, здесь сегодня ночью не заснуть. Она собрала бумаги с пола, свалила на стол, не делая ни малейшей попытки привести их в порядок, затем бросила самую необходимую одежду в большую походную сумку, попросила соседей присмотреть за котом и заперла дом. Выезжая из городка, Вирджиния сделала остановку у банкомата, после чего направилась в сторону Холмистого Края [7]. Она выбрала одно из шоссе, ведущих на запад, и к наступлению темноты была уже в Эль-Пасо. Здесь остановилась перекусить фахитас в «Тако-Кабана» и купить пачку таблеток кофеина в дорожном магазинчике. Ее нервы были напряжены до предела, она ехала всю ночь со скоростью девяносто миль в час и проехала Нью-Мексико и Аризону – наверное, единственный человек на всем шоссе на частном автомобиле. Со всех сторон ее окружали геометрически правильные фигурные огни «дальнобойщиков».

После наступления темноты Вирджинии стало страшно смотреть в зеркала как заднего, так и бокового обзора, как будто она ожидала увидеть в них нечто, что должно было преследовать ее. Наконец где-то посередине ночи, утомленная абсолютно одинаковыми конусами молочно-белого света, в котором виднелось только белесое дорожное покрытие и бесконечный пунктир осевой линии, Вирджиния глянула все-таки в зеркало заднего обзора и не увидела ничего, кроме одинаковых красненьких габаритных огней.

Ну что ж, ничего страшного, подумала она и снова взглянула в зеркало. Через мгновение Вирджиния поняла, что огни горят на ее части трассы и не удаляются, а, наоборот, приближаются. Нога Вирджинии инстинктивно коснулась педали, и стрелка спидометра, дрожа, склонилась к отметке 110. Так она жала на газ, пока немного не успокоилась, и только тогда отпустила педаль. После этого Вирджиния больше не рисковала смотреть в зеркало. Ей было одинаково страшно как смотреть, так и не смотреть в него. Ужас не давал ей сделать ни минутной остановки.

Возник и новый страх: Вирджиния стала бояться, что кончится горючее, и мчащиеся за ней по пятам красные огоньки настигнут ее посреди безлюдной пустыни. На подъезде к границе Калифорнии зарозовел рассвет; она заставила себя взглянуть в зеркало, почти уверенная в том, что увидит что-то жуткое, притаившееся в кузове и приветствующее ее страшной улыбкой, однако увидела лишь восход солнца, ярко окрасивший небо над вершинами гор.