Раскол

- Хорошо, - сказал первый голос с равнодушным удовлетворением. Затем, обратился ко второму теневику, - Начерти печать.

Капобар увидел, как слева от него, на земле мелом начала чертиться линия. Она обогнула его спереди, и дальше, пока не образовала вокруг него замкнутый круг, шагов в шесть в диаметре. Затем появились более мелкие знаки, судя по их виду, думал Капобар, это были какие-то волшебные буквы. Символы наносились по меньшему кругу, внутри первого, наконец, третий круг был начерчен, внутри символьного. Весь процесс занял около десяти минут, и каждый раз, когда Капобар пытался пошевелиться, он чувствовал лезвие на своей груди. Когда третий круг замкнулся, старший вор почувствовал, как вторая ладонь сжала его свободную руку.

Бестелесные голоса шепотом начали проговаривать короткое заклинание на диалекте, имеющим много общего с древним языком ведалкенов, но Капобар не мог разобрать стилизованные, сложные слова. И все же, он различил последние два: имя его клиента.

Затем была вспышка света, и в следующее мгновение он уже стоял между двумя вполне видимыми теневиками в идентичном круге, в каком-то душном зеленом помещении. Поначалу у Капобара слезились глаза от каждой попытки сфокусировать взгляд на отдаленных объектах. Все, что он мог разглядеть, были яркие цвета, что-то вроде канделябра, в нескольких шагах от него, и запах сырой земли. Он также чувствовал какой-то знакомый запах, но в это мгновение, все его ощущения были слишком перемешаны, чтобы выделить его. Зато он мог получше рассмотреть своих подчиненных - которые, так или иначе, скоро станут его бывшими подчиненными.

Он был удивлен увидеть, насколько маленькими были теневики – жилистые тела каждого из них ростом были не выше его плеч. Они были плотно обмотаны синими полосками полупрозрачной ткани, словно мумии древних Верховных Арбитров, покоящиеся в главной эспланаде Прахва. Пары светящихся глаз выглядывали из-под лицевых повязок, а их руки были длиннее нормы, обезьяньи, со странными сдвоенными суставами. «Две первичные руки», поправил себя Капобар. У каждого теневика из торса росла также небольшая рудиментарная рука с когтистой кистью. Третья рука была голой с бледной, почти прозрачной кожей с филигранью из черных и синих вен. На шее каждого из них был надет какой-то серебряный ошейник с тремя голубыми камнями, расположенных треугольником у их горла. Капобар задумался, не в ошейниках ли заключался секрет невидимости теневиков, затем более насущный вопрос возник в его притупленном телепортацией разуме.

- Почему я вас вижу? - выпалил он.

- В этих стенах все становится видимым. - Четкий, цитопластически усиленный голос соскользнул из спутанной зеленой массы органической жизни, свисавшей прямо перед ним. Это был Нейрарий, распростертый разум гилдмастера Симик, Создателя, Момир Вига. Клиента. Его клиента.

Возможно теневики все же сдержали свое слово. Оставалось гадать, могла ли эта парочка успешно провернуть сделку так, чтобы Виг не узнал, что его заказ был разделен с кем-то еще, старший вор все еще мог цепляться за эту надежду.

Капобар должен был распознать теплицу, хотя бы по влажности воздуха, но он был совсем сбит с толку. Теплица была постоянно меняющимся живым строением, венчающим центральную резиденцию гильдии Симик, Новижен. Сам Новижен был, по всем меркам, скорее выращен, чем построен, но, похоже,  именно теплицу создатель использовал в качестве текущего эксперимента биоманалогической архитектуры.

Здесь был и сам Момир Виг, он стоял на плоской платформе, из гигантского, серебряного грибо-образного сталагмита, посреди сплетения трубок, стеблей, странных плесневых растений, и неописуемых органических наростов, из которых состоял нейрарий. Солнечный свет проникал сюда прямо сквозь стены, питая бушующую жизнь внутри теплицы. Момир Виг редко покидал теплицу, и на то были причины. Капобар всем телом чувствовал вибрацию маны, пропитывающей влажный воздух, и знал о слухах, что Виг питался ею.

Гилдмастер Симик был не один. Справа от нейрария стояла фигура, которая когда-то была эльфийкой Девкарин, но, очевидно, подверглась мощным некромантическим изменениям. Ее кожа, жуткий вид остатков которой, вызывал оторопь, была обожженной и сморщенной, словно кора дерева. Ее землистое, впалое лицо располагалось поверх шеи, вывернутой под неестественным углом, и было почти полностью покрыто спутанными грязными колтунами черных волос. Капобар разглядел кусок позвоночника, торчащего сквозь серую кожу. Она была одета в рваные, скудные лохмотья, которые, тем не менее, носили религиозный характер, вероятно, это была какая-то зомби жрица. Ей бы не помешал капюшон, хотя бы для того, чтобы желудок Капобара смог выдержать это зрелище.

Силуэт по левую сторону от вора рассмотреть было сложнее. Он не просто скрывался в тени, но словно был частью тени. Он был высоким, худым, в черном плаще, а пара его сияющих глаз была единственным, что ясно виднелось в темноте.