Раскол Панкеи

«Места заключения, – размышлял Фтор, – это, по сути, помойка для отходов общества. Сажать людей в тюрьму равносильно подавлению отрицательных вещей в бессознательное». И он был отрицательной вещью. Судя по сроку, на который его вытиснули, очень отрицательной.

Камера его размещалась на втором этаже. По соседству с Фтором жили отходы с тюремными кличками Катюша и Могила. Катюша был коренастым качком, из-за чего его и сравнивали с танком. Задавил танк трёх людей во время ограбления, но заверял, что нечаянно. Могила был худым, беззубым и лопоухим коротышкой. Удивительно, как он вообще уживался с Катюшей. У беззубого паренька пясти покрывали тёмно-зелёные наколки. Он постоянно сплёвывал и шепелявил не хуже Фрикадельки. А ещё он убил и изнасиловал свою младшую сводную сестру, за что и получил бан на дюжину годков. Могилой его прозвали за умение хранить секреты.

Фтор болезненно воспринимал расставание со своей причёской и прикольными шмотками, но льготы ему не полагались, и приходилось терпеть. Психовать, пинать стены, но терпеть. Со своими сокамерниками он сразу начал собачиться и огрызаться, за что Катюша его проучил.

После понятного лесон парень угрюмо шаркал подошвами в пределах каменного параллелепипеда, строго смотря в затылок впереди идущего, и сдерживал слёзы справедливой ярости. Он был униженным и растоптанным. Он уже не являлся человеком. Ну, этой, как её – личностью. Он был каким-то огрызком, банановой кожурой, яичной скорлупой или арбузной коркой. Треснутым пластиковым стаканом из серии «Одноразовая посуда». Он только постоянно складывал девятнадцать плюс четырнадцать и получал прекрасный возраст Христа.

А что? Он отлично справлялся с ролью Иисуса: выгородил Пустыню, не сдал его, хотя сам до сих пор не врубался, почему решил показать своё скромное благородство.

Порой парень мечтал совершить побег, как Энди Дюфрейн из повести Кинга. Или как Эндрю Комптон из романа «Изысканный труп». Но, к сожалению, Фтор не умел прикидываться мёртвым и орудовать геологическим молотком он не умел тоже. Да у парня и не было этого молотка.

Но человек способен привыкнуть к чему угодно. Как говорил Пустыня, а до него знаменитый Чарльз Дарвин: «выживает не сильнейший, а самый приспособленный». Всегда нужно быть прагматичным. Фтор прагматичным не был.

Андерсен

В газете «Свежие сплетни», которую купила Фанси, Пустыня прочитал о том, что Фтора не только поймали, но и всучили ему четырнадцать лет. Так же в новостной справке сообщалось, что остальные участники мертвы, и Пустыня почувствовал себя заново рождённым. Всегда, чтобы восстать из пепла, сначала нужно сгореть.

– А ему недурно вкатили, – прокомментировал Пустыня.

– Угу, – равнодушно согласилась Фанси.

Уже третий месяц они платили за коморку в грязном хостеле «Холостяк» и не выходили в свет. Вели жизнь затворников. Боялись высовывать нос наружу. Но теперь, когда их посчитали гниющими трупами, выдохнули. В первую очередь молодые люди оформили себе новые паспорта, разумеется, в разные дни и с разной историей порчей/пропажей документов. Фанси вновь перекрасила волосы, теперь уже в смольный оттенок.

Весной, когда брошюры запестрели заголовками о вирусе, они совсем почувствовали себя в безопасности. Мир переключился на новую трагедию. О них благополучно забыли.

В июне пара решила расстаться, чтобы не напоминать друг другу о тяжёлом прошлом. Больше их ничто не связывало, и выносить друг друга им становилось тяжело. Путники привыкли путешествовать налегке. Они сели в разные автобусы и поехали навстречу зелёным горизонтам. Солнечные волосы приятно золотили кожу.

Больше Пустыня не видел Фанси. Он добрался до вокзала, купил билет в родной город и расположился в старом крошечном купе. Парень по-прежнему таскал с собой акустическую гитару и играл для души. Он уяснил раз и навсегда, что играть для людей нельзя. Они могут использовать тебя. Сплагиатить. Не понять. Проглотить. Отравить завистью. В худшем случае – полюбить.

Парень вспоминал напутствия Боуи: «не продуть, вдохновиться и сойти с ума». Молодые и только ступившие на ковровую дорожку славы, они доблестно исполнили все задания звёздного мэна.

Пустыня задумчиво перебирал струны, глядя в проносящиеся мимо пейзажи и осознавал смутное решение, которое зрело в нём очень долгое время. Наверное, то же самое чувствуют кошки, уходящие из дома в глубокой старости. Они просто понимают, когда наступает их час потерять одну из девяти жизней. У Пустыни была всего одна жизнь, но он тоже знал, что наступает его час.

Больше он не мог выносить внутреннего разлада. Вина, как Христовый крест, давила ему на плечи. Пустыня верил, что ничего не остаётся безнаказанным, за всё приходится платить, и он приближался к кассе с набитым пакетом. «Вот, я купил десятки убийств, месяцы лжи и трусости. Рассчитайте меня, пожалуйста», – скажет он, и аппарат внимательно просканирует штрих-код.

– С вас смерть в двадцать лет, молодой человек, – вежливо улыбнётся продавщица, – подскажите, в нашем магазине вы нашли всё, что искали? – добавит она в конце.