Раскол во времени (ЛП)

— Объясните, — я кашляю. — Я имею в виду, пожалуйста, объясните свои мысли, сэр, если вас не затруднит.

— Оно уникально в своей постановке. То, с каким творчеством исполнена смерть бедняги Эванса завораживает. Какой человек до такого додумается? Я не алиенист, но даже я не могу не удивляться такому подходу. Это почти, смею сказать, художественно.

— У убийцы есть свое видение. Или же его мучают внутренние демоны, и это его способ выразить свое состояние. Через насилие.

Глаза Грея загораются, и я чувствую себя студентом, дающим правильный ответ. — Совершенно верно. Это делает убийство и убийцу удивительно интересными для меня, и, по-видимому, также и для тебя. Однако, для рядового гражданина убийству Эванса не хватает страсти. Это убийство со смыслом, а потому довольно скучное. Нет отрубленной конечности, которую нужно найти. Это не кровавые преступления, и как таковые они…

Я изображаю зевок и его лице появляется улыбка, от которой мое сердце замирает.

Грей наклоняется вперед, продолжая говорить. — Они скучны. Вот почему мы читаем это, — он поднимает одну из брошюр. — Писатели делают все возможное, чтобы работать с тем немногим, что у них есть.

— Чего от них ждут люди? — спрашиваю я. — Крови и резни?

— Вот в чем вопрос, Катриона, и его тебе следует обсудить с моей сестрой, которая интересуется тем, какие преступления привлекают или не привлекают общественное внимание. И как только она считает, что у нее есть ответ, появляется исключение. Кровь и резня, как ты выразилась, это определенно, то что продают газеты и брошюры. И ты вряд ли найдешь на первых полосах дела, о том, как человек упал с лестницы и умер от внутренних повреждений.

— Возможно, у человека с лестницы интересная история? Возможно, перед смертью он собирался жениться или ждал рождения своего первого ребенка или что-то в этом духе?

— История, да, это, безусловно, играет свою роль. Насильственные и трогательные случаи смерти. Убийство невинных матери и ее дитя. Подающий надежды молодой человек, найденный мертвым с простреленной головой и мозговым веществом на потолке. Пожилая женщина с перерезанным горлом, ожидающая первой встречи с правнуком. Айла может рассказать много примеров самых трагических смертей, которые едва привлекли внимание общественности. Кроме того, необходимо учитывать конкурирующие события. Я сам следил за одним особенно громким случаем четыре года назад, когда все остальное пропало из прессы, поглощенное иностранным убийством, — он делает паузу, словно ожидая догадаюсь ли я, — расстрелом американского президента.

— Линкольн?

На его губах появляется ухмылка. — Ты действительно не следишь за новостями, не так ли? Да, убийство Авраама Линкольна. В том месяце даже самые ужасные смерти не попадали на первую полосу. Кроме того, существует проблема урбанизации…

Он замолкает и отстраняется с едва заметной улыбкой. — Я, пожалуй, избавлю тебя от этой лекции.

— Нет, пожалуйста. Продолжайте, — я встречаюсь с ним взглядом, — мне интересно.

— Короткая версия, или это займет весь день. Хотя убийство не назовешь чем-то новым, но это стало гораздо более распространенным явлением именно в городах, где можно надеяться избежать правосудия так, как это сложно сделать в глубинке.

— Где все знают о делах друг друга.

— Да. В городе мы более незаметны. Некоторые даже говорят, что высокая плотность населения порождает апатию. Слишком много людей, о которых приходится беспокоится. Если ты посмотришь на убийства пятидесятилетней давности, каждое из них становилось всеобщей сенсацией. Жажда узнать подробности была велика. Люди могли месяцами рассказывать историю о том, как они однажды обедали с убийцей в трактире. Если жертву убивали в амбаре, этот амбар мог быть разобран и продан за большие деньги, так как каждый хотел получить свой кусок. Но по мере роста городов и увеличения числа убийств…

— Люди стали пресыщенными. Им нужны истории, которые вызывают эмоциональный отклик, будь то ужас или сочувствие. Убийство Арчи Эванса бесстрастно и бескровно. Это привлекает некоторое внимание, потому что оно странное, но это не вызывает ужаса.

Он откладывает свою газету. — В них ничего нет. Я знал это, но хотел быть тщательным. Моя задача… Наша задача найти улики, которые помогут детективу МакКриди, и, если мне повезет, некоторые из этих улик также окажутся полезными для моих исследований, — он проверяет свои карманные часы. — Кстати, о Хью, он должен прийти на ланч, чтобы обсудить дело, и если ты будешь так любезна подать его, то сможешь присоединиться к нам и послушать.

И в качестве особого угощения, маленькая Катриона, ты можешь присоединиться к нам после того, как удовлетворишь все наши прихоти.

Да и это снова огорчает меня, но Грей не старший офицер, ожидающий, что женщина-детектив будет приносить кофе и пончики на собрании штаба. Он мужчина, ожидающий от своей сотрудницы выполнения ее работы, но в то же время поощряющий ее, не относящиеся к основной работе, занятия.