Расколдованный круг

– В общем, надо всерьез обратить внимание на то, во что превращаются девчонки, – хладнокровно продолжал Шерстнев, словно разговор происходил не дома, за чайным столом, а в офисе компании и речь шла не о судьбе его дочерей, а об очередной финансовой комбинации. – Ты, Птичка, должна постараться ввести их в такое общество, где девочки смогут побольше общаться со сверстниками. Не забывай, ведь им замуж надо выходить! А из кого выбирать? Того и жди, что девчонки по дурости да неопытности попадут в лапы каких-нибудь альфонсов! Что хорошего, если женихи будут смотреть не на Ритку и Шурку, а на их приданое?!

– Да почему тебе все время кажется, что вокруг одни негодяи? – не выдержала Зоя Петровна. – С чего ты взял, что наши дочери – дурочки, не способные разобраться в людях?

– Да потому, что, в отличие от тебя, я не живу романтическими представлениями молодости, – отпарировал Шерстнев. – Действительность сурова! Тебе хорошо рассуждать тут, в тихой заводи... Лучше позаботься о том, чтобы подобрать девчонкам подходящую компанию. Конечно, Андрюша Блинов всегда рад нас видеть у себя в гостях... Но у него только один сын; Матвей, правда, хороший мальчик, но ведь этого недостаточно для полноценного общения!

Лицо Зои приняло терпеливое выражение, и тон, которым она обратилась к мужу, был мягким и осторожным; однако Рита знала, что идея, которую высказала мама, не была скороспелой – в разговорах с дочерьми Зоя уже высказывала ее.

– Знаешь, что я сейчас подумала? – начала Зоя. – Приглашу-ка я в гости своих институтских знакомых! С семьями, естественно. Среди их интеллигентных, воспитанных детей наши девочки и заведут себе друзей!

– Ну ты не очень-то увлекайся, – предостерег жену Шерстнев. – Конечно, если твои прежние знакомые, так сказать, состоялись в финансовом плане – тогда, разумеется, с ними можно знакомить наших детей... Но всякую нищету, учителишек да инженеришек-неудачников нечего в дом водить!

– Геночка, но ведь деньги не главное в жизни, – жалобно сказала мама. – Ну не всем повезло в жизни так же, как нам... Как говорится, главное, чтобы человек был хороший.

– Везение тут ни при чем, – безапелляционно отрезал муж. – Я занимаюсь делом – и, как следствие, не бедствую! А денег нет у тунеядцев. Благодаря мне ты все эти годы была избавлена от всех забот, но если бы ты знала, как наивны твои слова!..

Рита сидела как на иголках, еле вынося очередное самодовольное рассуждение отца, который полагал нужным при каждом удобном случае подчеркивать свое превосходство и значимость. Покосившись на маму, девушка с болью увидела, как задрожали ее губы, низко опустилась голова... Во взгляде отца, обращенном на жену, девушка прочла насмешливую снисходительность.

– Да ты не обижайся, Птичка, – усмехнулся Шерстнев. – Именно такой и должна быть настоящая женщина: непрактичной и романтичной... Но для того чтобы подобное нежное существо не пропало при столкновении с суровой реальностью, кто-то должен поддерживать и оберегать его! Вот поэтому я и считаю, что сыновья твоих прежних знакомых, при всей их духовности и возвышенности, окажутся неподходящим знакомством для наших девочек! Сама подумай: ведь каждый нормальный человек готов пойти на все, чтобы хапнуть побольше... Деньги Риты и Шуры ударят этим голодным интеллигентам в голову и...

Крохотное пирожное меренга, которое девушка только что положила в рот, внезапно показалось ей не воздушным и нежным, каким оно и было на самом деле, а вязким, липким и невкусным.

– Немалое ведь приданое! – продолжал между тем Шерстнев. – А после моей смерти – и неплохое наследство. Но сумеют ли эти вертихвостки правильно распорядиться деньгами?

– Смотри, ребенок совсем спит! – тихонько отметила мама, очевидно почувствовав, как тяжело дается Рите семейная сцена. – Деточка, иди в свою комнату... Уже поздно.

– Ничего, пусть слушает, ума набирается, – запротестовал вошедший в раж Шерстнев.

– Я действительно устала, папа, – проговорила Рита.

– Да... Вот я в твои годы... Ну ладно, иди, да смотри не читай в постели! – сменил гнев на милость Шерстнев.

– Спокойной ночи, детка, – ласково напутствовала дочь Зоя.

– Спокойной ночи, – только теперь Рита осознала, что действительно устала, и по-детски потерла кулачками глаза.