Расколотая свобода

– Мы должны действовать аккуратно.

– А ты действовал аккуратно и в рамках закона, когда в опасности оказалась твоя жена? – мой вопрос был встречен молчанием.

Затем в трубке послышался голос его жены:

– Он до сих пор не простил Кейда за то, что тот не защитил меня должным образом, хотя тот парень держал меня на мушке меньше минуты.

– Это неважно. Мы с тобой были женаты. Неуважение…

– Лайла – такая же гребаная Неприкасаемая, как и твоя жена, Бастиан. Она моя. Моя Неприкасаемая. Мой Ягненок. Все мое чертово будущее. Обещаю, я разнесу этот остров, – я сжал кулаки и положил их на живот, но пульсирующая сквозь меня энергия обжигала своей уродливостью.

– Эй, – Иззи повернулась ко мне и взяла меня за руку, быстро переплетя наши пальцы. – Я знаю свою сестру, с ней все будет хорошо. Она потянет время, понял? У нее хватило ума отправить сообщение. Мы успеем.

Ее рука дрожала, напоминая, что не один я переживал за Лайлу.

Ведь она была сестрой моего лучшего друга. Маленькая Лайла, которая в двенадцать лет пришла домой с чертовыми косичками и широкой улыбкой, потому что победила в конкурсе орфографии.

Лайла, которая старалась не ухмыляться, когда родители хвалили ее за очередной табель с отличными оценками, или девочка, которая взяла своих пятерых братьев и сестру, чтобы покормить ягненка, потому что мать не успела. Она снова и снова доливала молоко и позволяла каждому из них первыми дать его ягненку.

Чертова благодетельница.

А потом она подарила мне свою девственность, и я изменился.

Стал другим человеком.

И не собирался снова терять ее. Не в этот раз.

Мы подъехали к месту, откуда шел сигнал ее телефона, и, даже не дожидаясь, пока машина остановится, я выскочил из нее и побежал вперед, позволяя дождю намочить мою рубашку и сшитые на заказ брюки. Мчась по тротуару, я наступал в лужи, уворачивался от пешеходов, а потом, как сумасшедший, пролетел через служебный вход. Кейд следовал за мной и разбирался с последствиями моих стремительных действий, если в том возникала необходимость.

И мне потребовалось всего две секунды, чтобы обвести взглядом холл и найти преступников. Стоило им увидеть меня, как их глаза расширились. Возможно, теперь для них все встало на свои места.

Они вспомнили своего друга, который пропал после того, как следил за нами с Лайлой на лестнице; как они пытались отследить мое местонахождение; как другой их человек подслушивал нас в номере, его я застрелил позже той же ночью.

Пока полиция проводила обыск, я повернулся к офицеру и сказал:

– Комната Яго – моя. Не входите туда, пока мы не подадим сигнал. Кейд… – я встретился с ним взглядом, и он, широко улыбаясь, потер татуированным костяшками щеку, – пойдем.

Мы позволили полицейским забрать тех, кто с огромными, как блюдца, глазами пытался незаметно уйти. Кроме того, кто стоял у стойки регистрации. Я подошел к нему и тихо спросил:

– Или скажешь, в какой каюте Яго, или умрешь, – а потом положил пистолет на стойку.

Мужчина не думал ни секунды. Он понимал, что потерял все. Значит албанцы не внушили своим подельникам настоящий страх, если те так легко сдавались.

Мы с Кейдом побежали к лестнице, потому что я понимал: учитывая мою скорость, я с легкостью мог обогнать лифт.

Кейд все это время смеялся у меня за спиной.

– Мужик, давно мы так не развлекались. Они еще пожалеют, что увезли не ту сестру.

Ему явно пора было обратиться к психиатру.

– Вам не помешает помощь, – я удивился, услышав позади нас Иззи. Если бы я был хорошим человеком и если бы не боялся потерять лишнюю секунду, я бы велел ей остаться, возразил бы, что ей не захочется увидеть то, что там должно было случиться.

Однако мы с Иззи проработали вместе уже достаточно долго, чтобы она сама все поняла.

Когда я, не колеблясь ни секунды, выбил дверь, Кейд и Иззи влетели внутрь, на ходу выхватывая пистолеты. К счастью, нам хватило ума надеть пуленепробиваемые жилеты, потому что в нас тут же полетели пули.

Их было всего трое, как и нас. Может, мы не превосходили их по численности, но явно отличались большим мастерством. Кейд получил удар в грудь, и я услышал, как из него выбило дух, когда сам я опустил пушку, а Иззи нырнула за стену, пока мы искали двух других мужчин. Один из них забаррикадировался в ванной, а второй стоял с пистолетом, направив его прямо в пол.

На Делайлу.

– Еще одно движение – и я пристрелю ее.

Мы с Иззи переглянулись, а потом она выстрелила ему в ногу, а я – в руку. Нерешительность – удел трусов, а мы не были ими.

Кейд издал ликующий возглас и ринулся в ванную.

– Яго, ты заплатишь за это и лишь потом умрешь, – прошептала Иззи, а затем подошла к Делайле и проверила ее.

Она подтянула к себе обмякшее тело Лайлы и обхватила ее руками.

– Данте, с ней все нормально, – прошептала она, и слезы потекли по ее щекам. – Все нормально, просто без сознания.

Услышав это, я бросился к Яго, который изо всех сил пытался ковылять по полу, размазывая текущую из ран кровь.

Кейд подергал замок на двери ванной, затем остановился и достал из кармана костюма рулон скотча.