Расколотая

Хотя сегодня вечером, играя в шахматы, я ощущала себя больше собой, что бы это ни значило. Такой, какая я есть на самом деле, а не какой меня сделали. Когда я взяла в руки ладью, на душе стало как-то спокойнее, казалось, все начинает налаживаться.

Я сосредоточиваюсь на доске, на резных фигурах, стоящих на своих клетках. Покусываю губу. Каждый предполагаемый ход закончится тем, что одна из моих фигур будет захвачена, а у меня их осталось не много. Протягиваю руку, но тут же убираю ее.

– Не знаю, что делать, – в конце концов признаюсь я.

– Хочешь подсказку?

Я дотрагиваюсь пальцами до одной фигуры, потом до другой. Слежу за его глазами.

Он подмигивает, когда я дотрагиваюсь до туры со стороны короля. Но ею не сделать никаких полезных ходов, между нею и королем несколько свободных клеток. Король в незащищенной позиции и скоро окажется под угрозой. Если только…

– А что это за особенный ход, который может делать тура? – спрашиваю я.

– Она называется ладья, Люси.

– Она похожа на башню – туру!

– Да, и правда, похожа. – Он улыбается. – Она может подойти к королю, и они поменяются местами.

– Я вспомнила! – Я делаю, как он сказал, фигуры меняются местами, и мой король в безопасности.

Игра продолжается, и я выигрываю.

Я знаю, что он поддался мне. Я беру туру в свою маленькую ручку и несу с собой в комнату, когда иду спать. Она стоит на тумбочке возле кровати, когда папа приходит поцеловать меня на ночь.

Я медленно просыпаюсь – счастливая, в тепле, в безопасности. Открываю глаза. Ладьи нет. Я потрясенно сажусь, комната плывет, сжимается, меняется, вновь становится комнатой Кайлы.

Не Люси.

Откуда взялось это воспоминание? Оно должно было стереться вместе со всей остальной памятью о Люси, так сказал Нико.

В голове моей полнейший хаос. Люси мне снилась и раньше, но никогда настолько реально. Она никогда не снилась мне дома, в безопасности, счастливая.

Я цепляюсь за этот сон, но он уже становится нереальным, ускользает прочь. Бреду к выключателю, зажигаю свет. Нахожу свой альбом для набросков и карандаши и снова и снова пытаюсь нарисовать его лицо. Удержать его в памяти. Но у меня не получается. Черты расплываются, и остается только какое-то смутное, неясное ощущение размера и пропорции. Никаких деталей, ничего такого, по чему его можно было бы узнать.

Я оставляю бесплодные попытки нарисовать отца Люси. Моего отца. И начинаю рисовать Бена. Теперь, когда родителей Бена нет, не осталось никого, кто бы мог его помнить. Я буду смотреть на его изображение каждый день. Так я никогда его не забуду, буду вспоминать всякий раз, как увижу его лицо.

Я могу сделать и кое-что другое, – как раз таки Люси мне об этом и напомнила.

У меня есть еще один шанс, последний способ попытаться узнать, что же на самом деле произошло с Беном: «Пропавшие без вести».

Глава 12

– Разве ты не хочешь встречаться с Кэмероном? – Эми довольно ухмыляется. – Он ведь такой милашка!

– Нет! То есть я хотела сказать: нет, я не хочу встречаться с Кэмероном.

– Значит, ты не согласна, что он милашка?

Я закатываю глаза и забираюсь на заднее сиденье машины Джазза. Вчера я сказала им не ждать меня, потому что я поеду домой с Кэмом. Мама не знала и, вероятно, не одобрила бы. Не его конкретно, а то, что Эми и Джазз останутся наедине, ведь я при них словно дуэнья. Ха! Я уже объяснила это Кэму, так что пусть не думает, что будет регулярно выполнять обязанности моего водителя. Особенно сегодня, когда у меня планы, в которые я не желаю его вовлекать.

Когда мы выезжаем на дорогу, я спрашиваю:

– Джазз, как думаешь, мы можем после школы заехать к Маку?

– Само собой, – отвечает он. Мак – кузен Джазза; это на его незаконном компьютере в задней комнате я впервые нашла Люси на сайте ПБВ. Могут ли они найти Бена?

Эми принимается рассказывать все сплетни, которые услышала вчера в отделении. Я не слушаю, но что-то цепляет мое внимание.