Расколотое королевство

— Понимаешь, Софи, я был в таком взвинченном состоянии, когда переезжал с тобой на руках из города в город, столько всего на меня навалилось, что я даже не заметил, в какой момент исчез мой портфель. В нём-то и лежали фотографии. Хорошо хоть медальон Альтины сохранился: я его всегда держал при себе. Как и документы. В портфеле были только разные памятные вещи, и его, наверное, украли. Я какое-то время опасался, что это сделали наши преследователи. Но всё обошлось.

Тайна, которую узнала Софи, изменила её. Куда-то подевались легкомыслие, беззаботность. Она стала молчаливой и задумчивой. Мама несколько раз спрашивала: всё ли у Софи в порядке? Не болит ли чего, нет ли неприятностей в школе? Она была, как всегда, заботлива и внимательна. А Софи с трудом выдавливала из себя слово «мама». И при этом всегда добавляла про себя: «ненастоящая». Девочка прекрасно понимала, что она жутко несправедлива к той, что все силы, всё время и все свои мысли посвящала ей почти с самого её рождения, и ни разу она не дала Софи повода усомниться в своей любви. И Софи тоже любила её. Почему же сейчас она так напряжена, так не уверена, что рядом с ней родной и близкий человек? Неужели из-за рассказа отца?

Софи вспоминала каждую мелочь, которая помогла бы ей понять истинную цену отношений между ней и приёмной матерью. Она призналась себе, что хотя ей казалось, что она любит родителей одинаково, но когда надо было поделиться чем-то самым сокровенным, она всегда шла к отцу. Возможно потому, что у мамы был замкнутый, скрытный характер. Она была очень молчаливой, редко рассказывала о своих детстве и юности. Ещё Софи вспомнила, что родители всегда уклонялись от разговоров о том, где и как они познакомились, хотя Софи одно время очень интересовалась этой темой. И им не нравилось, когда знакомые порой шутили по поводу того, как это у темноволосых родителей родилась такая белокурая дочка…

Очень, очень трудно оставаться прежней, когда тебя одолевают вот такие мысли. Девочка как-то услышала, как мама спросила отца:

— Ты не замечаешь, как Софи изменилась? Я за неё волнуюсь.

Папа ответил:

— Не переживай. Я думаю, это просто переходный возраст. Может быть влюбилась в какого-нибудь мальчика. Первая любовь… Все мы когда-то проходили через это.

Как-то раз, когда родители отправились к врачу, Софи не выдержала, прокралась в комнату отца и достала с верхней полки толстую книгу в синем переплёте. Поколебавшись, она запустила за корешок палец и подцепила им маленький свёрточек. Ещё пара секунд — и она развернула бумажку. Перед Софи лежал овальный медальон из золотистого металла на тонкой цепочке. Поверхность медальона была покрыта изящным цветочным орнаментом.

Софи не без страха прикоснулась к прохладной поверхности металла. Медальон её совершенно не обжигал. Тут было одно из двух: либо он со временем утратил свою волшебную силу, либо Софи унаследовала от своей настоящей мамы способность не обжигаться. Софи хотелось думать, что причина во втором.

Девочка открыла медальон. В левую створку был действительно вставлен миниатюрный портрет юной, очень красивой женщины. Если, как говорил папа, этот портрет был очень похож на Альтину, её настоящую маму, то значит и вправду она была настоящей красавицей. Софи хотелось понять, есть ли сходство между этим портретом и ею? Она очень надеялась на это, и ей поверилось, что так оно и есть.

А ещё в медальоне лежала половинка кольца. Отец всё описал точно. Зачем этот обломок здесь находился, непонятно. Но раз ради этой вещи похитили маму, значит, какой-то смысл во всём этом есть. Интересно бы знать, какой?..

Потом Софи испугалась, что пока она рассматривает содержимое медальона, родители могут вернуться и застать её за этим занятием. Она быстро закрыла медальон, завернула его в бумажку, засунула за корешок и поставила книгу на место.

Здоровье папы восстанавливалось очень медленно. Лекарства почти не помогали. И Софи время от времени приходила в голову всё та же ужасная мысль (которую она силилась прогнать): что если папы не станет, и она останется вдвоём с матерью? И что, если та действительно, имеет отношение к похитителям её настоящей мамы? Думать об этом было страшно, и Софи успокаивала себя тем, что прошло уже много лет. Нельзя же столько времени притворяться? Или можно?

Быстро промелькнуло несколько месяцев, и наступило лето. В школе начались каникулы, подружки разъехались кто куда. А в их семье, казалось, ничего не меняется. Папа всё так же кашлял. О том, чтобы куда-то поехать не могло быть и речи. Да и на ум не шли развлечения. Лишь бы папа поправился!

И вот, как-то раз мама вернулась из магазина не грустная и озабоченная, какой была в последнее время, а улыбающаяся и оживлённая.