Расколотое сердце кондитера (СИ)

В конечном итоге полагаясь на свой изысканный и утонченный вкус, Пастила выбрала для Лиды лазурного цвета платье с красивым корсетом, украшенным белыми лентами, и с не очень пышной юбкой.

— Вот это, моя капризная королева, должно прийтись Вам по сердцу, — нарочито вежливо сказала Пастила, подходя к Лиде. — Ткань легкая, украшений немного, но молодые девушки и не должны привлекать к себе внимание блестками и сверканиями камней.

— Чего ж тогда ты мне вон те предлагала? — язвительно спросила Лида, кивнув в сторону ломившейся от тяжести платьев гардеробной вешалки.

— А того, — в той же манере ответила ей Пастила, — что все те платья были сшиты специально для тебя и этого дня. Я не могла их не показать.

От услышанного Лида поперхнулась и закашляла.

— Хочешь сказать, что все эти платья, — Лида театрально вскинула руки, показывая масштаб ее мыслей, — были сшиты только для того, чтобы я их надела и пошла в них на бал?

— Да.

«Какое расточительство», — подумала Лида, дотрагиваясь до выбранного для нее платья.

— Да, это мне нравится.

— Ну и отлично!

Пастила несколько раз хлопнула в ладоши, двери в королевские покои отворились, и в спальню Лиды вбежало несколько служанок.

— Королева сделала свой выбор, — величественно доложила Пастила. — Заберите то, что пришлось королеве не по сердцу и поблагодарите придворных портных за их труд.

Служанки присели в реверансе, забрали платья и скрылись за дверью в дворцовом коридоре.

— Теперь нужно придумать прическу, — с еще большим энтузиазмом, чем прежде, произнесла Пастила.

Лида подумала о том, что Пастиле явно нравилась вся эта модная кутерьма с переодеваниями и подготовкой к балу, поэтому она не собиралась мешать ей создавать образ королевы Лидии для вечернего торжества.

«Наверное, — решила Лида, замечая в глазах Пастилы блеск азарта, — наши аристократки такие же были».

В итоге, целый день Лида провела сидя на мягком пуфе, пока вокруг нее колдовали лучшие руки королевства Марципан. Макияж, прическа, платье, драгоценности и даже духи — все было подобрано со вкусом. С каким-то лоском и шиком, но при этом без ненужной вычурности.

Когда с ее преображением было покончено, Лиде разрешили взглянуть на себя.

Она стояла напротив зеркала и с восхищением рассматривала собственное отражение. С корсетом ее талия казалась тоньше, а бедра из-за юбки шире. Глубокое декольте, которым грешили все птифурские барышни, подчеркивало выпирающие ключицы и покатые плечи. Пастила собрала ее волосы в подобие высокой гульки, благодаря чему шея Лиды зрительно казалась длинней. Из украшений на ней была лишь корона, да колье, усыпанное бесцветными камушками.

«А ведь когда-то они говорили, что чем больше на тебе цацок, тем выше твой статус в чужих глазах».

— Какая же ты красавица!

Трудно было с этим не согласиться, поэтому Лида удовлетворенно хмыкнула и поблагодарила всех, кто помог ей преобразиться. Когда слуги ушли, и они с Пастилой остались наедине, Пастила не упустила возможности еще раз рассказать Лиде о том, как ей следовало вести себя за пределами дворца.

— Ты думаешь, я не запомнила?.. — возмутилась Лида.

В этот момент Пастила так сильно напомнила ей Зефира, что от нахлынувшей тоски по покровителю у Лиды закололо в сердце. Но Пастила предпочла еще раз повторить с ней сценарий грядущего вечера, и Лиде ничего не оставалось, кроме как покорно отвечать на вопросы ее обворожительной фрейлины.

Когда сумерки начали сгущаться над Баттенбергом, Лида во главе своей свиты покинула дворец и через дворцовую площадь направилась в город. Она величественно вышагивала по сладкой плитке, смотря только вперед, пока толпившийся по обе стороны от нее народ ликовал и приветствовал новую королеву Марципана.

«Не так уж и враждебно они по отношению ко мне настроены», — подумала Лида, взглядом осматривая то одну группу марципанцев, то другую.

Весь город был украшен разноцветными леденцами, игравшими в Птифуре роль гирлянд. Цветы из мастики были посажены в каждой вафельной клумбе, в каждом кашпо из жженого сахара. Еще ни разу с того момента, как она впервые оказалась в Баттенберге, Лида не имела возможности почувствовать себя настолько свободной.

— Прекрати пялиться по сторонам, — вдруг произнес шедший позади нее Зефир.

Он с Пастилой, маркизой де Тарт и маркизом де Тарт, господином Бисквитом — ее отцом, множеством фрейлин и придворных учителей, в числе которых были и госпожа Мята с господином Эклером, сопровождал Лиду до врат Маршмэллоу — места, через которое она и все жители и гости Баттенберга имели возможность попасть в столицу королевства Макадамия — Козинак.

— Для королевы у тебя невероятно глупый вид, — продолжал шептать Зефир. — Ты будто в цирке!..