Расколотый рыцарь

Когда Исайя открыл для меня дверь со стороны водителя, я без слов села внутрь. Оказывается, брак может выжить в молчании. По крайней мере, наш так и сделал. Мне не о чем было говорить, поэтому я не беспокоилась. Какие бы горькие и болезненные слова ни вертелись у меня на языке, они попадали не на того человека, поэтому я держала их в себе.

Человек, который должен был их услышать, был мертв.

Как Дрейвен мог сделать это втайне? Как он мог договориться с Такером?

Я могу умереть, зная, что сделал то, что должно было быть сделано.

Это было одно из многих раздражающих, уничтожающих предложений в его письме.

Ну и хрен с ним. Его жертва не была единственным вариантом. Мы могли бы придумать что-нибудь еще.

Единственным человеком, который злился больше меня, был Дэш.

Если мое настроение за последний месяц было серым, то у Дэша оно было ониксовым.

Брайс сказала, что Дэш винил себя за то, что не предвидел этого. За то, что не поговорил с Дрейвеном.

Очевидно, письмо Дэша объясняло гораздо больше, чем мое. Там были части, которые останутся между Дрейвеном и Дэшеи, вещи, связанные с клубом, в которые я никогда не буду посвящена.

Все сводилось к одному факту: Такер не поверил мне. Моя ложь не была убедительной.

Воины были настроены на возмездие. Tin Gypsies, бывшие или нет, были обязаны им жизнью. Они подозревали, что я солгала, и решили свести счеты с жизнью Дэша. Или Дрейвена.

Желание Такера было исполнено.

Нападение на меня на парковке было очередной игрой Воинов по запугиванию. Они сделали это, чтобы заставить нас признаться. Теперь понятно, почему мужчина так легко убежал.

В каком-то смысле их план сработал. Мы с Исайей сказали правду.

Но мы ошиблись в выборе времени. Возможно, если бы я сказала правду на собрании в клубе, Дрейвен был бы жив. Может быть, нам не пришлось бы хоронить его рядом с женой.

Если бы я знала, что все так закончится, я бы все сделала по-другому.

Это было неправильно. Это не должно было закончиться таким образом.

Это не было справедливо.

По крайней мере раз в неделю Исайя заставал Пресли плачущей в офисе. Эммет и Лео были замкнуты. Брайс была грустной, а Дэш был, ну… злым. Я могла сочувствовать.

Они все винили меня? Они должны были. Мое присутствие в Клифтон Фордж только усугубило ситуацию.

После похорон Дрейвена я изо всех сил старалась избегать всех в гараже. Чтобы избежать расстроенных взглядов и жалости. Сегодня избегать не придется.

— Эй, — сказал Исайя, когда я мчалась прочь от гаража. — Полегче со скоростью. Ради меня.

— Извини. — Я отпустила педаль газа, ослабив хватку на руле. — Я просто… Я не хочу ехать.

— Я знаю. Но у твоей лучшей подруги родился ребенок, и она хочет, чтобы ты навестила ее. От этого не отмахнешься.

Брайс родила мальчика прошлой ночью и позвонила первым делом, пригласив нас в больницу, чтобы встретиться с ним.

Ксандер Лейн Слейтер.

Она сказала мне имя ребенка несколько месяцев назад. Лейн — это имя ее отца. Думаю, если бы она не сказала отцу и не увидела его волнение по поводу того, что он стал тезкой, она бы изменила второе имя Ксандера на Дрейвен.

— Входим и выходим, — сказал Исайя, когда мы припарковались у больницы на месте, предназначенном для посетителей.

Я кивнула. — Входим и выходим.

Подарок, который я уже завернула, лежал на заднем сиденье. Прежде чем я была готова, мы уже были в родильном отделении и шли по больничному коридору к палате Брайс.

— Тук-тук. — Дверь была открыта, но я осторожно вошла, на случай, если они спят.

— Привет! Заходи. — Брайс лежала на кровати с маленьким голубым свертком на руках. Улыбка на ее лице стерла все сомнения по поводу того, что она здесь. Это и тот факт, что Дэша не было в комнате.

Я подошла к ней, наклонилась, чтобы посмотреть на ребенка. — Привет, красавчик.

Его глаза были закрыты, темные ресницы идеально очерчивали щеки. Пушок темных волос выглядывал из-под синей шапочки на его голове. Его губы были розовыми и мягкими, и мне хотелось только плакать.

— Он идеален. — Я улыбнулась своей подруге, которая смотрела на своего ребенка как на чудо, которым он и был.

Ксандер был единственным хорошим событием за последние месяцы. Он был драгоценным подарком, который нужно было оберегать, лелеять и любить в своей семье, даже если нам не хватало одного.

Нахлынула волна грусти, за которой последовала волна понимания. Гнев, который я сдерживала шесть недель, ослабил свою хватку на моем сердце.

Именно по этой причине Дрейвен принял свое решение. Ксандер был причиной, по которой он принес себя в жертву. Чтобы его внук прожил свою жизнь без нависшей над ним тени.

Исайя отложил наш подарок в сторону и подошел ко мне, сжав плечо Брайс. — Поздравляю.

— Спасибо. — Брайс подняла Ксандера повыше. — Хочешь подержать его?

— Да. — Я не была уверена, предлагала ли она Ксандера мне или Исайе, но я не дала ему ни единого шанса. Я подхватила малыша на руки и закружила его в танце по комнате. Он сморщил нос, недовольный тем, что его толкают. — О, я уже люблю тебя. Я твоя тетя Ви.