Раскрась мой мир (СИ)

Я снова посмотрела на часы, половина девятого. По большому счету, нужно было переодеться в пижаму и продолжить прерванный сон, но увы… Я сохранила в памяти телефона номер Семена, как и обещала слепому подписала «Мажор», потом заставила себя встать с кровати.

Сборы заняли пятнадцать минут, путь до Верхнего озера еще пять. Я надеялась прийти раньше, но Семен уже был там, стоял, облокотившись на перила. Его легко было представить где-нибудь за границей, позирующим для обложки глянцевого журнала, но никак не в санатории для пожилых людей: синие джинсы, белая футболка, расстегнутая кожаная куртка, очки, ветер играет волосами, выбивая пряди из стильной мужской стрижки. Я даже замедлила шаг, такой должен был ждать длинноногую блондинку, а никак не меня — замухрышку из Мухосранска.

Займемся самоуничижением? Вот еще!

Я тряхнула головой, поднялась на пирс. Семен услышал мои шаги, повернулся.

— Давно ждешь? — я остановилась рядом.

— Нет. Держи, — парень протянул мне бумажный пакет, который находился в его руках.

— Что это?

— Твой ужин, соня.

Пакет был теплым и пах чем-то вкусным, внутри оказались: картофель фри, какой-то бургер, стаканчик с трубочкой.

И когда он успел?

— Не стоило…

Забота, по отношению ко мне, редко была бескорыстной и скрывала под собой прописанные мелким шрифтом пункты непростых обязательств.

— Лопай, давай.

Тон и улыбка слепого ни к чему не обязывали, позволяли сбросить настороженность и просто принять небольшой бонус в виде еды из общепита.

— Ты будешь?

— Нет, Толик очень плотно меня накормил.

Сначала цветы, теперь ужин.

— Спасибо, — я опустилась прямо на пирс, села, по-турецки скрестив ноги, достала из пакета бургер и напиток, холодный лимонад, — наверное, сто лет не ела подобного.

— Не ходишь в «Макдоналдс»? — Семен тоже уселся на пирс, видимо, догадался по звуку.

Сегодня, парень вел себя здесь гораздо увереннее, видимо освоился с трудностью, что скрывалась за его выражением: «Слишком много пустоты».

— У нас в городе его нет.

— Здесь тоже нет, — Семен откинул голову, упираясь затылком в металлический столбик, — Толик достал где-то.

Я развернула бургер, нос тут же почувствовал аппетитный запах поджаренной булочки и свежих огурцов, откусила, запила лимонадом, который оказался Колой.

М-м-м, вкусно!

Семен молчал несколько минут, видимо, давая мне время на перекус, потом спросил:

— А как ты в своем Мухосранске развлекаешься? В клубы ходишь?

— Нет, если родители учеников запалят, проблем потом не оберешься.

— Интересно, а как родители учеников тебя там увидят?

— Ну, им-то можно отдыхать, — усмехнулась я.

Хотелось поддержать разговор, поинтересоваться, как отдыхает Семен в Северной столице, хотя об этом не сложно было догадаться и самой.

— Наверное, тебе интересно, как я отдыхал? — спросил парень, словно, прочитав мои мысли.

— Вероятно, ты был читателем месяца в городской библиотеке, — пошутила я, — почетным слушателем местной филармонии и еще у тебя имелся абонемент в исторический музей.

— В точку! — Семен рассмеялся. — Если честно до определенного времени так и было.

— До определенного времени? — удивилась я. — Почему?

— Я старался быть примерным сыном, — объяснил парень, — хотел, чтобы отец мной гордился, институт закончил достойно, на службе не филонил, а потом в отделе наметилось повышения, все были уверены, что начальником стану я, но отец повысил другого парня.

Забыв, про свой ужин из общепита, я ловила каждое его слово.

— Я тогда обиделся жутко, — продолжал слепой, — мне, словно, крышу сорвало, пристроился к компании местных мажоров, стал кутить не по-детски: клубы, девчонки, выпивка… Замечания отца стали побоку, все наши разговоры и внушения заканчивались скандалом. А потом…

Семен сдернул с лица очки, потер глаза:

— Потом случилось то, что случилось.

Парень нервным движением вернул очки на место, стиснул руку в кулак, ударил по колену.

— Ненавижу себя за это, ненавижу…

Я подалась вперед, перехватила его запястье, останавливая новый замах, и только потом испугалась.

Сейчас оттолкнет.

Не оттолкнул.

— Эй, тихо… — мой голос немного дрожал. — Да, сейчас все паршиво, но это пройдет…

— Нужно верить в лучшее, — губы парня исказила уже знакомая кривая усмешка.

— Не надо сдаваться, ты же сильный, Семен, я вижу…

Черт! Что я несу? Мысли категорически отказывались выдавать что-то умное. Мне хотелось обнять его, но я не решалась, этого парень бы точно не стерпел. Его теплая ладонь накрыла мои замерзшие пальцы. Я вздрогнула.

Сейчас скинет и скажет что-нибудь обидное.

— Сильный, говоришь… — пробормотал парень, потом усмехнулся. — Вчера ты утверждала, что я — нытик.

— Я была не права…

— Правда?

Его указательный палец обрисовал выпирающую косточку на моем запястье.

Я хотела убрать, но Семён не дал:

— Погоди.

Мягко удерживая руку, он принялся осторожно прощупывать каждую косточку на тыльной стороне моей ладони, повторил линию пальцев, даже каждый ноготь потрогал.

Я молча следила за его движениями, не останавливая и не мешая.

— Ты такая… хрупкая, — улыбнулся слепой, — пальцы длинные, ровные, колец нет, маникюра… Дай вторую.