Расмус, Понтус и Растяпа

Папа тоже засмеялся:

– «Тяпа не умеет читать», ха-ха! – Но взглянув на маму, замолчал. – Хм-м… Пожалуй, стоит дать объявление. Покажи-ка, ты уже придумала текст?

Папа взял листок и прочёл: «Убежала маленькая короткошёрстная такса Растяпа. Просим позвонить – Вестанвик, 182».

Папа снова засмеялся:

– «Просим позвонить» – ты что же, думаешь, что Растяпа сам позвонит?

– Не валяй дурака, – вздохнула мама. – Понятно, что позвонить должен тот, кто его нашёл.

– А почему тогда так и не написать?

– Потому что тогда не поместится в две строчки.

Папа продолжал смеяться:

– Наша мама лучшая… Но по-моему, «просим позвонить»… – ха-ха-ха!

– Смеяться легче всего, – отрезала мама и стала отчаянно лепить булочки. Через некоторое время она выпрямилась и грустно посмотрела прямо перед собой.

– Надо же, мне так не хватает этой собачки, – снова вздохнула она.

– Но у тебя же есть мы! – воскликнула Приккен. – Мы тоже умеем гавкать и вилять хвостом!

Мама строго взглянула на неё, но Приккен не унималась:

– И вообще, с чего мы взяли, что короткошёрстные таксы самые умные? Их и от полу-то не видно. Давайте лучше заведём бульдога, то-то будет здорово!

Тут папа забеспокоился… пожалуй, это был не лучший способ веселить маму.

– Приятно, что у тебя хорошее настроение, Приккен, – сказала мама, но, кажется, она сказала не совсем то, что подумала. – А помнишь, Патрик, когда ты заболел, Растяпа всё сидел у твоей постели и не сводил с тебя глаз? Он был такой ласковый пёсик…

– Гм, помню, – проговорил папа.

– Мам, ну подумаешь, пропала собака, что за беда? – перебил Расмус и взмолился про себя: «Тяпа, прости, пожалуйста, ты же понимаешь, это только чтобы развеселить маму!»

Мама уставилась на него:

– И ты? Это же твоя собственная собака!

Она засунула в духовку последний противень с булочками:

– Мне кажется, в этом доме никто, кроме меня, не любил Растяпу… Впрочем, наверняка его уже нет в живых, так что он и не нуждается в вашей любви!

При этих словах Расмус похолодел, но мама не должна была ничего заметить.

– Ну что же, все там будем, как говорит бабушка, – с лёгкостью отозвался он.

А вот этого уж совсем не следовало говорить. Мама с грохотом захлопнула духовку, встала посреди кухни и оглядела по очереди всех домочадцев.

– Да что вас вообще волнует? Видно, у вас совсем нет сердца! Выходит, я и вправду единственная, кто любил Растяпу?

Домочадцы растерянно переглянулись… как трудно всё-таки веселить маму! Или они что-то сделали не так?

– Бедный Тяпа, – дрожащим голосом проговорила мама. – Я прямо вижу, как он бродит один под дождём и такими доверчивыми глазами смотрит на прохожих… но никто не понимает, что он просит отвести его домой!

Расмус вздохнул, и этот вздох был очень похож на всхлип.

– Нет, не надо давать объявления, – продолжала мама. – Бедняжка, наверное, уже умер от голода и холода и лежит где-нибудь один-одинёшенек, несчастный пёсик… С закрытыми глазами… И никогда больше не залает!..

– Мама! – Расмус не выдержал и заревел, а у Приккен застрял ком в горле.

– Ну и воображение у тебя… – сквозь слёзы сказала она.

– Хм… – проговорил папа. – Давайте позвоним в газету. – И он набрал номер телефона. – «Новости Вестанвика»? Мы хотим дать объявление… Говорит полицейский Патрик Персон, мы хотим дать объявление… «Убежала маленькая короткошёрстная такса». – Голос у папы сорвался, и он замолчал, но тут же начал снова: – «Убежала маленькая короткошёрстная такса Растяпа…» – Он почти выкрикнул это, а потом как-то странно хлюпнул, и на том конце провода конец фразы едва расслышали: – «Просим позвонить… Вестанвик… сто восемьдесят два».

– Патрик, да не плачь же! – воскликнула мама.

Но она уже и сама плакала. И Расмус, и Приккен вместе с ней.

Глава девятая

Синоптики обещали, что в эту странную майскую пятницу весь день будет дождь, но к вечеру распогодится. И в кои-то веки синоптики не соврали. Часов в семь вечера проклюнулось солнце, на небе не осталось ни облачка. И в семействе Персонов тучи рассеялись, дождик прошёл, и уже никто не плакал. Они отлично пообедали, папа отправился обратно в участок разбираться с серебром фон Ренкенов, мама и Приккен сидели в гостиной, а Расмус остался в кухне варить какао и готовить бутерброды для ночного похода.

– Мы с Понтусом сегодня спим в палатке, – мимоходом сообщил он маме, точно это было дело уже решённое и не стоило о нём больше говорить. И мама, кажется, так и подумала. Она спросила только:

– А ты не забыл про завтрашний праздник весны? Мы ведь собирались пойти туда всей семьёй. Вот только без Растяпы, – со вздохом добавила она.

– Конечно, пойдём все вместе, я вернусь пораньше, – пообещал Расмус. – И Растяпа вернётся, вот увидишь!