Распад

Саня вернулся в кухню, вытащил из специальной банки несколько старых окурков и принялся вытряхивать из них табак на полоску газетной бумаги. Наконец, он закурил, и мысли, парализованные постоянным ожиданием вспышки, понемногу оживились, забегали.

«Почему бомба ещё не взорвалась? Она же работает. По крайней мере, что-то в ней деловито жужжит, причём ровно, без сбоев. И чья это бомба? Наша? Американская? Чья?»

Саня прищурился.

«Странно. Атомные, вроде, взрывают в воздухе на порядочной высоте. Всё-таки не сработала?»

Догадка не принесла ему никакого облегчения.

«Новую пришлют, если надо. А может, бомба вполне рабочая, просто замедленного действия, с таймером. Может, это он и жужжит. Но тогда чего ждут те, кто её сбросил? К нам вроде президент не собирался».

Саня прикинул, какие причины могли бы заставить противника сбросить атомную бомбу именно на Ольховку, но не придумал ни одной. Не бомбить же людей за то, что запомоили половину леса и Телефонку. А может, бомбу хотели сбросить на Волчанск, но промахнулись? До него всего-то шесть километров. Но, опять же, что там уничтожать? И так уже ничего не осталось — никаких бомб не понадобилось.

Вопросов было много, но с ответами не ладилось. И, главное, что теперь делать?

А вот на этот вопрос был вполне очевидный ответ.

«Позвонить в полицию и рассказать про бомбу. И всё, дальше уже не твои проблемы».

Саня представил, что начнётся, когда обо всём узнают власти: район оцепят, всех эвакуируют куда-нибудь за тысячу километров, до кучи возьмут расписку о неразглашении, и это ещё если бомба не взорвётся. А она, сука, жужжит…

На телефоне у Сани было минус 12 копеек, поэтому он вышел из дома и твёрдо направился к забору. Шёл по-прежнему с аршином внутри, словно спина сопротивлялась всей тяжести навалившейся на него ответственности. И жгла его одна мыслишка: «Надо было сразу всем рассказать, а не рассиживаться…»

Соседи всё ещё барахтались на грядках: пожилой Андрей Ильич и оба его сына-переростка с жёнами. Вдоль их гаража выстроилась целая батарея под горло набитых мешков. Картошка в этом году хорошая — её много и почти вся крупная.

— Всем здрассте, — сказал Александр, и сразу обратился к главе семьи. — Андрей Ильич, одолжи телефон на минуту. Надо в полицию позвонить.

Хомутов-старший прислонил лопату к забору и посмотрел на Саню с неприязнью.

— Чего?

— Полицию надо вызвать. Срочно.

— А что за дела?

— Тут, в общем… Это… В лесу ядерная бомба валяется. На меня чуть не упала.

— Да ты что? — Андрей Ильич округлил глаза. — Большая, наверное?

Саня сжал зубы.

— Не маленькая.

Сыновья-Хомутовы засмеялись, а жёны как-то притихли, с опаской глядя на мужика: псих или нет? Что он задумал?

— Ну, если «немаленькая», то менты скоро сами приедут, — сказал Андрей Ильич. — И военные тоже, так что не беспокойся.

— Если не веришь, пошли со мной, покажу.

— Да не хочу я с тобой по лесам шастать. Денежки-то когда будешь возвращать?

— Обязательно верну, а сейчас мне нужен телефон! Это не шутки. Или сам позвони, если боишься, что я с ним убегу.

— Ага, чтобы меня потом таскали за твои бредни? Вали-ка ты обратно в свой барак.

— Из-за тебя все в округе сгорят к чёртовой матери! И здесь, и в городе!

— Ты уже и мощность рассчитал? — улыбнулся Хомутов.

Саня махнул рукой и направился к живущей через дорогу Зое Васильевне Петрошкиной — одинокой пенсионерке и бывшей самогонщице. Постучал в дверь.

Тишина.

Саня постучал сильнее, нервно переминаясь с ноги на ногу. В его сознании настойчиво поднимался ядерный гриб, и с каждой упущенной секундой он расцветал всё ярче.

За дверью послышались шаги. Глухой, заспанный голос:

— Кто?

— Сашка.

— Денег нет!

— Я не за деньгами. Мне позвонить нужно!

— Что?

— Позвонить, говорю, нужно. Зоя Васильевна, это срочно.

— Не получится, денег нет.

— Так у вас же стационар!

— Отключили, волки, за два месяца… А что случилось-то?

— Да ядерная бомба в лесу. Лежит. Если вам есть, куда податься, лучше уезжайте подальше прямо сейчас.

Зоя Васильевна усмехнулась:

— Ты, Санька, решил мой дом обнести?

Александр упёрся лбом в дверь и вздохнул:

— Да не нужно мне ваше барахло… В лесу бомба, понимаете? Атомная. Без шуток.

— Грабь кого-нибудь другого. А если будешь барабанить и дальше, я возьму Пашино ружьё. Иди отсюда, неработь.

Времени на споры не было — Саня чувствовал это каждой клеткой своего существа — поэтому он молча развернулся и двинул дальше по улице.

С каждым его шагом сопротивление только возрастало. Со всех сторон звенели цепи — хозяева отпускали собак. Похоже, Хомутов всё-таки позвонил, и явно не в полицию. Саня даже понял примерно, что он говорил: «Этот придурок совсем поехал кукушкой — ходит по домам и требует у всех телефон. Предлог идиотский. Лучше сидите дома от греха подальше».

Спору нет, про бомбу он ляпнул напрасно. Надо было соврать что-нибудь про кражу или пожар в бывшей котельной — да про что угодно.

Он остановился. Надо решить, что делать дальше.

В метре от него злющий парамоновский Пират надсадно лаял, поставив на ограду передние лапы.