Распад

К сожалению, многие из тех же самых обвинений могли быть предъявлены и к его собственным Соединенным Штатам. Оскар пытался разобраться в своих неоднозначных чувствах. Обутый в полированные ботинки, он аккуратно выбирал путь по самой кромке пенистого прибоя. Оскар искренне считал себя американским патриотом. В самых глубинных безмолвных и холодных тайниках души он был предан американскому государству настолько, насколько позволяла его профессия и его коллеги. Оскар искренне уважал дух архаичной дворцовой любезности, присущий Сенату Соединенных Штатов. Его сильно привлекала сенатская атмосфера, напоминавшая чем-то старинный джентльменский клуб. Неторопливые дебаты, раздевалки, правила порядка, в которых воплощался еще доиндустриальный смысл солидной респектабельности… Ему казалось, что совершенный мир должен быть сделан во многом наподобие американского Сената. Прочное царство древних флагов и темной деревянной обшивки, где ответственные интеллектуальные дебаты могли вестись с опорой на укрепленные форты разделяемых ценностей. Для Оскара Сенат Соединенных Штатов олицетворял сильную и изящную структуру, построенную на века политическими архитекторами, преданными своей работе. Это была система, которой он при лучших обстоятельствах с восхищением бы воспользовался.

Но Оскар был дитя своего времени и знал, что эта роскошь ему заказана. Он понимал, что должен сопоставить факты и создать новую политическую действительность. Для политической действительности современной Америки абсолютной реальностью был факт, что электронные сети съели до потрохов старый порядок, не имея при этом никакого собственного, изначально присущего порядка. Ужасающая скорость цифровой связи, согласованное сглаживание иерархических отношений, подъем основанного на сетевых связях гражданского общества и упадок индустриальной базы — всего этого просто оказалось слишком много для американского правительства, чтобы оно могло справиться с этим валом и встроить его в правовые рамки.

На нынешний день в Америке имелось шестнадцать главных политических партий, разделенных на враждующие блоки, занятые междоусобной войной, сопровождавшейся бесконечными чистками, отступничеством и новыми чистками. Процветали частные города с миллионами «клиентов», где общепринятая законность полностью игнорировалась. Существовала мафия, устанавливающая свои цены, поддерживающая заведения, где отмывались деньги, контролировавшая черный рынок ценных бумаг. Имелись черные, серые и зеленые сети супербартера. Появлялись и исчезали организации по охране здоровья населения, укомплектованные сумасшедшими кликами, где продвинутые медицинские методы оказывались в пользовании любого шарлатана, способного скачать программу операционной хирургии. Процветал сетевой шпионаж, свободный от привязки к физическому месту действия. На американском Западе в отколовшихся округах целые города продавались племенам кочевников или просто исчезали с географических карт.

Некоторые городские собрания в Новой Англии использовали более мощную вычислительную технику, чем та, что когда-то была в распоряжении американского правительства. Администрация конгресса разделилась на независимые феодальные владения. Исполнительные органы погрязли в бесконечных войнах конкурирующих агентств, каждое из которых искусно добывало информацию, не вылезало из Сети и, следовательно, было неспособно заниматься реальной деятельностью. Нация помешалась на опросах, которые сопровождались циничными манипуляциями, — при этом вокруг какой-либо ерунды вырастала скрежещущая зубами коалиция по этому единственному вопросу и град автоматизированных судебных процессов. Запутанный сетевой налоговый кодекс, потерявший всякую связь с реальной финансовой действительностью, как правило, легко обходили через электронную торговлю, его с трудом переносило население.

При отсутствии внутреннего консенсуса проигранная экономическая война с Китаем дала возможность чрезвычайным комиссиям конгресса посеять смуту еще более высокого порядка. Официально объявив Чрезвычайное положение, конгресс передал свое неотъемлемое право суперструктурам, как предполагалось, реагирующих быстрее исполнительных комитетов. Этот отчаянный акт просто поставил новую операционную систему поверх старой. Страна теперь имела два национальных правительства: законное правительство, деятельность которого была приостановлена, но «никогда-до-конца-не-заменима», и спазматические, все более и более вызывающие дрожь клики чрезвычайных комитетов.