Распахнутая земля

Как можно думать, Аттас березанской надписи был сыном этого самого Феокла, сына Сатира. Здесь совпадает и время, и происхождение обоих, и выборные должности архонтов, по-видимому наследственные в Ольвии. Еще более интересно, что этот Феокл оказывается строителем гимнасия в городе. Но какого? Того, что раскапывает Карасев? Но здесь стоит прислушаться к «свидетельству» самого гимнасия. Ведь он, судя по всему, был выстроен в конце IV века и просуществовал не особенно долго, потом его разобрали. Следовательно, надписи эти относятся не ко II веку до нашей эры, когда Ольвия оказалась под властью скифских царей, а к середине или к концу III века до нашей эры, когда был разобран первый гимнасий и построен второй. Этот второй гимнасий еще предстоит найти. И там, может быть, окажется портрет Феокла…

Еще более интересные сведения сообщает другая надпись, относящаяся примерно к тому же времени. Никират, сын Папин, был стратегом — ольвийским военачальником. За свои воинские заслуги он еще при жизни был удостоен статуи. После того как Никират погиб в засаде, устроенной врагами, ольвиополиты постановили, «чтобы тело его было принесено в город для надлежащего погребения; чтобы находящиеся в городе мастерские и лавки были закрыты, а граждане надели траур, и все следовали бы в погребальной процессии; чтобы при выносе тела он был увенчан золотым венком от имени народа; а также чтобы ему была воздвигнута конная статуя на том месте, где захотят его родственники».

Когда читаешь эти надписи, выразительные и лаконичные, Ольвия преображается. Словно сам видишь теперь и строительство гимнасия, и архонтов, и народное собрание, и зычного глашатая, проходящего по улицам, объявляющего постановление народного собрания и властей, чтобы никто потом из горожан не мог отговориться неведением; и траурную процессию, проходящую мимо закрытых лавок и мастерских — из города на ольвийский некрополь, на котором стоит теперь Парутино…

Одной из самых драгоценных таких находок все историки по справедливости считают почти полностью сохранившийся декрет в честь Протагена, сына Геросонта. Подобно Феоклу, Протаген происходил из самого богатого и влиятельного рода ольвиополитов. Достаточно перечислить его заслуги перед Ольвией, чтобы предстала вся история города во время его жизни.

Некий царь Сайтаферн, по-видимому царь скифов, от которых тогда уже как-то зависела Ольвия, прибыл в Канкит и потребовал свою долю «по случаю проезда». Городская казна пустовала, и Протаген пожертвовал 400 золотых. Затем, все из-за того же безденежья, архонты заложили какому-то Полихраму за 100 золотых священные сосуды, — Протаген их выкупил, спасая от переплавки. Те же архонты во главе с Димоконтом дешево купили большую партию вина. Но денег у них не было, и Протаген снова дал 300 золотых. При жреце Иродоре в Ольвии настал голод, вздорожал хлеб, Протаген продал горожанам с рассрочкой на год и без процентов около 100 тонн хлеба — вдвое дешевле, чем на рынке! В то же время явились за дарами какие-то саи, быть может, те самые, царем которых был Сайтаферн, и Протаген снова дает 400 золотых. Он постоянно дает в долг городу все возрастающие суммы, устраивает на свои средства посольства, еще раз спасает город от голода, строит две городских стены, башни, починяет казенные суда, исправляет житницу и ставит пилон у места выставки товаров, освобождает город от долгов…

Когда жил Протаген? Во времена Феокла, раньше или позже? Но для меня он был интересен даже не этим. С его именем я как бы очутился среди густой толпы ольвиополитов, со всеми их делами, родственными отношениями, несчастьями и благодеяниями.

Есть среди надписей так называемые «списки». Это обломки каких-то декретов или постановлений, от которых остались только имена горожан. Один из таких списков, найденный на Ольвии, содержал в себе имена Протагена и его отца, Геросонта. Следовательно, остальные были их согражданами и современниками! Это тем более было замечательно, что следующие имена были известны уже из других надписей. Так, в этом списке упоминался Еврисибий, сын Димитрия. А на одном из найденных в Ольвии пьедесталов значилось, что здесь стоит статуя Еврисибия, сына Димитрия, посвященная за какие-то его заслуги Зевсу. Так же получается с Клеомбротом, сыном Пантакла. Подобно Протагену, его имя находится в списке рядом с именем его отца. Клеомброт прославился в Ольвии своими постройками — главным образом, башен и стен… Особенно же интересна другая семья, столь же древняя и родовитая, как семья Клеомброта, Протагена и Феокла, но представленная не стратегами и архонтами, а жрецами. Это — Агроты.