Распятие души украинца. Книга 1. Дети войны

Оглохший и ослепший, полузасыпаный землёй Мирон выполз из траншеи и смутно увидел, наступающее на него, чудище с длинным хоботом, изрыгающим огонь.

В попытке защитится, он нащупал автомат и, не целясь, в сторону танка выпустил очередь. Неразлучные три наших друга — десант на броне знаменитой машины это заметили.

- Берегись, Лёвочкин! Не дай бог, исполнится предсказание Моисеева, и ты схлопочешь пулю от этого сумасшедшего националиста, — сказал Фёдор, меткой очередью успокаивая навечно, мечущегося и заблудшего в поиске мира, Мирона.

Еле живые, исхудавшие и измождённые, Болеслава со своими детьми сидела среди глиняных развалин родной хаты и беззвучно плакала. Горькие слёзы самопроизвольно катились из её глаз, застилая угнетающую картину царящей разрухи вокруг неё.

Центральная часть Берёзовки, особенно дома и хаты, прилегающие к шоссе, были полностью разрушены. Каким-то чудом уцелевшая семилетняя школа, отчаявшись услышать знакомый шум и визг учащейся детворы, безучастно смотрела на мир глазницами выбитых оконных стёкол и дырами в кирпичных стенах от пробоин снарядами. Мост через речку Соб был разрушен и окончательно взорван отступающими немцами. Большая часть воды пруда, не удерживаемая ничем, убежала. Тем не менее, обрывистые, а в некоторых местах и болотистые берега речки представляли собой естественную преграду для наступающих войск Красной армии. На скорую руку ниже по течению сапёрными частями был построен мост временный. Для него-то и были использованы столбы и балки из полуразрушенных окружающих домов. Другого леса в округе просто не было. Вся остальная деревянная мелочь — двери, окна, мебель и прочая домашняя утварь пошла под колёса военной техники. Сам по себе болотистый участок дороги выезда от моста на шоссе, размокший весенней распутицей и разбитый этой же техникой, был трудно проходимым.

На небольшой уютной улочке, где проживали Ясени, из десяти — сохранились только три покосившихся израненных и ободранных домика. Отсвечивая вкраплениями соломы снопиков былого покрытия крыш, вокруг чернели кучи развалин глины — всё, что осталось от, когда-то беленьких ухоженных украинских хат. Совсем как на кладбище. Только основную часть людей там похоронили раньше. Теперь немногие выжившие из них, присутствовали на похоронах руин своего города. Ураган сокрушительной войны пронёсся над местечком и, далеко не созидательной гигантской волной наступления Советских войск, отхлынул далее на Запад. Уцелевшие люди, оставленные сам на сам с горем и разрухой, возвращаться к жизни не спешили. Ничего хорошего она им не сулила: «всё для фронта, всё для победы!» — для этого ни сил, ни воли у них не осталось.

Болеславе, как тому, обречённому на расстрел еврею, захотелось броситься в реку и покончить раз и навсегда: и с войной, и с подлостью несправедливой жизни. Она посмотрела на детей — почему в этой стране никто не хочет задумываться, для кого и для чего эта победа добывается? Конечно, вразумительный ответ на этот вопрос она не нашла.

Но одновремённо со всей очевидностью стало ясно, что без неё дети пропадут. Сколько сможет, за их жизнь она будет бороться, ибо вопрос выживания стаёт смыслом и главной целью её существования.

— Мама, не плачь, посмотри: наша лопата! — указал Артур на еле просматриваемое из глиняных развалин нехитрое изделие из добротного железа.

Вита скулить в унисон матери перестала и вопросительно уставилась поочередно на лопату, Артура и мать, всем своим видом беззвучно спрашивая: «ну и что?»

Сопереживая и глубоко прочувствовав всё, что происходило с сердцем мамы, Артур выковырял лопату из глины, стал рядом с ней и твёрдым голосом заявил:

— Мамочка, прошу тебя, только не плачь. Мы пришли домой, и тут будем жить.

— Ну, что ж, сынок, — как эхо повторила мать, — будем жить.

Так их, в объятиях втроём, с лопатой в руках Артура, и увидела соседка бабушка Мария. Не захотела она бежать от войны с родной хаты. Удивительно, но вместе со своим Ефимом весь этот ужас стрельб, взрывов, нашествие немцев и боёв они пережили сидя даже не в погребе, а в коморке своего жилища. Дом и их жизни судьба сохранила в целости и сохранности.

Старую добрую женщину удивить было трудно. Тут же, в лучах восходящего солнца, на месте развалин и руин она увидела памятник всесильной жизни: женщину — мать, обнимавшую девочку и мальчика с лопатой в руках. Композиции разных памятников припомнить она могла много: с серпом и молотом, с мечом и винтовкой, с пером и музыкальным инструментом и множество других. А вот с лопатой… не припоминает. А ведь именно она — лопата помогала людям выжить, жить и обустраивать своё благосостояние. С помощью лопаты вскапывали огороды и поля. С её помощью строили города, дороги, рыли каналы. С её помощью бойцы, спасая жизнь, вгрызались в землю, рыли траншеи и блиндажи. При помощи лопаты люди рыли могилы, хоронили погибших и для продления жизни садили сады.

Удивительно, жизнь торжествующая восполнила недостаток в монументах и изваяла памятник из живых людей — мать, дочь и мальчик с лопатой в руках.