Читаем Распятые любовью полностью

В истории христианства случались и вовсе дикие вещи. Был такой в VI веке христианский император Юстиниан I. Так он обвинял гомосексуалистов в том, что их поведение является причиной таких явлений как голод, землетрясения и мор от болезней. Вот уж действительно, всех собак навешали, так навешали. Император в наказание предписал карать «виновников» смертной казнью. Известно также, что по указу Юстиниана «мужеложников» кастрировали и водили по городу на всеобщее обозрение.

К чему я это пишу. Да к тому, что иногда складывается впечатление, дай волю гомофобам-законодателям, они и сегодня примут нормы Юстиниана.

Но вернёмся к нашим святым отцам. Испытав столько несправедливости, гонений, преступлений от строителей коммунизма, церковь почему-то весьма спокойно относится к названиям многочисленных улиц, площадей, переулков, посёлков, деревень и целых городов, носящих имена гонителей церкви. Да и само наличие коммунистической организации в стране их не смущает. Уж кто-кто, а члены партии нанесли вреда церкви гораздо больше, чем все гомосексуалисты страны вместе взятые.

У нас в стране, когда речь заходит о Западе, очень любят порассуждать там о двойных стандартах. Но все мы знаем, что писатель Лев Николаевич Толстой был отлучён от церкви. Так почему же ни родители, ни педагоги, ни священники, ни представители власти не протестуют против преподавания в школе произведений богохульника? Может, нам сначала со своими стандартами разобраться?

И вообще, почему такая ненависть к тем, кто мечтает о любви, пусть и однополой. Ведь Иисус Христос призывал своих учеников и последователей любить друг друга. Какая разница кто кого любит? Разве он говорил только о разнополой любви? Каждый человек свободен и имеет право не только на собственное мнение, но и право выбирать, как ему жить и кого любить. Это в любом случае лучше, чем враждовать и воевать. Не так ли? На эту тему показателен эпиграф из Библии вначале романа. Если вы вдруг пропустили его, вернитесь и прочтите его внимательно. Мужчина говорит мужчине: «…любовь твоя была для меня превыше любви женской». Это означает лишь одно: Бог допускает, что любовь к мужчине может быть превыше любви женской. Сказано прямым текстом, однако святые отцы не хотят вспоминать такой неоднозначный стих и всячески обходят его стороной. Как и эти: «Когда кончил Давид разговор с Саулом, душа Ионафана прилепилась к душе его, и полюбил его Ионафан, как свою душу. И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нём, и отдал её Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой, и лук свой, и пояс свой». (1-я Царств 18:1-4). «И заключил Ионафан завет с домом Давида. И снова Ионафан клялся Давиду своей любовью к нему, ибо любил его, как свою душу». (1-я Царств 20:16-17). «Давид поднялся с южной стороны, и пал лицом своим на землю, и трижды поклонился; и целовали они друг друга, и плакали оба вместе, но Давид плакал более». (1-я Царств 20:41).

Это были цитаты из Ветхого Завета. А теперь давайте откроем Новый Завет.

Чует моё сердце, что святые отцы назовут меня богохульником, но, как ни крути, а Иисус Христос никогда не возражал против любви между мужчинами. В Евангелии от Иоанна он напутствует своих учеников: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга, как я возлюбил вас, так и вы любите друг друга. Поэтому все узнают, что вы мои ученики, если будете иметь любовь между собой». (Иоанн, 13:34-35). Как известно, среди учеников Христа женщин не было. Так кого они должны были любить? Друг друга, конечно. И ничего зазорного Спаситель в этом не видит. Что там в Книге Левита? Мерзость? Сдаётся мне, святые отцы что-то не договаривают. В самом деле, что я должен думать, когда читаю в Евангелии такие слова: «в час «тайной вечери» Иоанн возлежал у Иисуса на груди». (Иоанн, 13:23)? И это полбеды.

Угадайте, кто спасётся на нашей грешной земле? Цитирую «Откровения» из Нового Завета: «И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах. (Откр.14:1). Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел. Они искуплены из людей, как первенцу Богу и Агнцу. И в устах их нет лукавства; они непорочны пред престолом Божиим. (Откр.14:1-5).

Вот и ответьте мне, уважаемые богословы, священники, истинные христиане, а почему это среди спасённых лица только мужского пола, да ещё и одни девственники? То есть, чтобы спастись человеку, чтобы остаться непорочным и не дай Бог не оскверниться, ему нужно не только о сексе со своим полом забыть, но и к противоположному полу не прикасаться. Может, Конституционный суд и в этом направлении поработает? Ну, чтоб оградить подростков от воздействия информации о любви, о свадьбах, семейной жизни, рождении детей и т.п. и не подтолкнуть его в объятия какой-нибудь сексуальной и любвеобильной (Господи, прости, что скажешь!) девицы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зулейха открывает глаза
Зулейха открывает глаза

Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.Всем раскулаченным и переселенным посвящается.

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее