Расписное небо

Вот тогда я в первый раз услышала это имя, ещё не зная, какие события ждут меня впереди.

Ланаф остался за дверью, у которой стояла пара военных в каком-то совершенно фантастическом и пугающем облачении. Первым делом у меня потребовали пропуск, потом считали данные  с кивера, два раза сверили голограмму пропуска с лицом, внимательно всматриваясь, а затем спросили разрешения у кого-то внутри. И лишь по завершении процедуры дверь открылась для меня, позволяя увидеть того человека, ради которого пришлось пролететь половину вселенной.

По центру палаты стояла мед капсула, доверху заполненная голубой импульсной жидкостью. На ложе, с дыхательной маской, лежала бледная темноволосая девушка. Было видно, что она резко похудела, свет, преломляемый наполнителем, делал цвет кожи болезненным, а  короткие волосы словно парили в этой вязкой жидкости, добавляя какой-то нереальности происходящему.

– Сколько она потеряла в весе? – вопрос был задан в пространство, но я краем глаза видела и Нарина и Даяра, и ещё двоих валор, присутствующих в палате и молчаливо наблюдающих за мной. Почему-то последних данных о потере веса у меня не было.

– За все время, пока находится в таком состоянии, почти двенадцать килограмм, – голос словно хлестнул по нервам. Резкий, эмоциональный, какой-то злой, он раздался откуда-то из-за спины. Глубоко выдохнув, выравнивая и успокаивая сердцебиение, я медленно выпрямилась, перестав нависать над капсулой, и обернулась.

На меня смотрели невероятные золотые глаза, полные такого огня, что хотелось невольно отступить на шаг, только бы избежать их внимания.

Глава 4

Красивое волевое лицо в подживших ссадинах, прямой нос, брови вразлет, широкий рот.  И золотые глаза. Недовольный, подозрительный взгляд, скользящий вверх-вниз, особенно долго задержавшийся на моей яркой обуви.

Валор был облачен в повседневную одежду, так что определить важность его персоны не получалось. Одна нога покоилась на пуфике, скованная каким-то местным вариантом шины. Зацепившись взглядом за приспособление, на мгновение подвисла. Раздался негромкий щелчок.

Хвост. По полу стукнул белый длинный хвост с небольшой кисточкой на конце.

Пытаясь побороть растерянность, в первый раз всерьез обратив внимание на эту конечность, передернула плечами, распрямляя спину. Я – ценный специалист, значит, вести себя надо соответственно, а не вздрагивать при любом звуке. Как говорил мой куратор во время обучения: страх – не ветрянка. Его можно спрятать.

Оторвавшись от такой необычной пятой конечности, снова посмотрела в золотые, завораживающие глаза.

– Мне бы хотелось знать детали происшествия, раз уж никто не посчитал необходимым об этом сообщить,– нападение – лучшая защита.

– Если вам решили что-то не сообщать, значит, на то была причина, – снова этот хлесткий голос.

– И все же, эти данные могут оказаться важными в вопросе лечения Селены, – в своем профессионализме я была достаточно уверена, чтобы смириться с отсутствием ответов на интересующие вопросы. Изобразив на лице то же упрямство, посмотрела в золотые глаза. Они немного дезориентировали, действительно сбивая дыхание своей чарующей красотой и необычностью, но не настолько, чтобы это показывать.

Валор склонил голову набок, что-то обдумывая. А затем внезапно икнул. На строгом лице появилась такая досада, нос скривился, глаза прикрылись. Мужчина тут же стал на десяток лет моложе. По лучикам морщинок в уголках глаз стало видно, что кто-то на самом деле весьма улыбчивый, а не такая пакость, что предстала передо мной.

– Сумудин, не стоит, – голос анура Нарина был уставшим и просящим, – если это ей поможет, пусть ознакомится. Только не здесь.

Сумудин. Я слышала это имя раз десять, пока шла к палате Селены. Акер Сумудин не позволил, акер Сумудин приказал, акер Сумудин назначил…. Мне пока было не все ясно, но получалось, что все решении по лечению землянки должны будут проходить через него. А мы так неприятно начали.

Златоглазый откинул за спину длинную прядь белых волос, внимательно глядя на меня. Снова икнул, скривившись.

– Ладно, – я не видела, чтобы он даже коснулся кивера на запястье, но на мой планшет, выданный ещё на Медузе, тут же пришло сообщение. Раскрыв, увидела там видеофайл. – Идите, терри Ольса. Ланаф покажет вам кабинет.

– Но, я ещё не осмотрела Селену…

– Вы хотели узнать о происшествии, так отправляйтесь же узнавать, – снова резкий, злой голос.

Вздернув подбородок, я обернулась к двери, покинув палату ни на кого не глядя. Это было довольно грубо и совсем незаслуженно.

Сумудин

Я почувствовал её ещё до того, как открылась дверь. Какое–то странное, необычное ощущение, заставляющее в тревоге трепетать внутренности. Неприятное и тянущее чувство где-то в солнечном сплетении.

Стук каблука по полу, слабый аромат свежести и цветов и чего-то медицинского, резкого. Невысокая, напряженная женщина в странном белом балахоне поверх платья. Правильные черты лица, серые глаза, тонкооправленые очки и собранные в тугой пучок волосы приятного, песочного оттенка.