Расписное небо

Вырваться из нежных, но цепких рук валорок я смогла только сославшись на усталость. Голова и правда начинала гудеть, так как весь вечер мучили сомнения, правильно ли я поступаю. Настроение не поднимало и тяжелое ощущение взгляда золотых глаз, так и прожигающее спину между лопаток.

Сумудин.

Работы было не слишком много, но мысли в голове все время вертелись по одной и той же траектории, создавая водоворот и не позволяя сосредоточиться. Большую часть времени проводя в комнате или в ангаре у Птички, я думал и думал, пытаясь рассмотреть вопрос с разных сторон. Выходило плохо. Выходило, что я просто влюбился. Это было странно и совсем не похоже на те чувства, что я испытывал когда-либо раньше, но другого объяснения не было. Это было совсем не то летящее чувство эйфории и восторга, которое я знал. Это была тянущее, ноющее и острое ощущение оголенных нервов. Мне не нравилось, когда Ольса была рядом, ее тарные, так и не понятые мной эмоции, которые иногда прорывались через обычный поток ощущений, просто выбивали из нормального мироощущения. И меня до ужаса бесило, когда я не знал, где она.

Желание просто запереть землянку в комнате и не выпускать, пока во всем не разберусь, иногда становилось до опасного сильным. Может ли на самом деле так проявляться влюбленность? Ответа у меня не было.

Но ощущения спокойствия, возникшее после нашего порывистого поцелуя, волновало не меньше всего остального. Это было правильно, это было цельно и честно. Можно ли назвать поцелуи честными? Определенно «да». Чем больше я размышлял, тем отчетливее представлял , куда нас такие поцелуи могли бы завести.

Сихерче.

Просматривая все события прошедших дней, никак не мог понять, в какой момент эта женщина выдернула мою душу. И что она с ней сделала. Будь Ольса на самом деле посвященной дарийской жрицей, ведьмой, знахаркой и кем угодно еще, я хотя бы мог смириться с происходящим (хотя, вряд ли).

Не отрываясь, стоя в компании других офицеров, всматриваясь в узкую спину, затянутую в темное синее платье, такое же узкое, как Ольса носила всегда, я принял решение. Раз теория не дает нам никаких ответов, видимо, настало время приступить к практике. Первым делом решим вопрос с ее «горькими» эмоциями, раз они мешают мне жить. А там посмотрим, как близко мне нужно к ней подобраться, чтобы в голове снова стало ясно, а на сердце спокойно.

Ее странные, нечитаемые эмоции проявлялись в любых стрессовых ситуациях, не связанных с работой. Стоило Ольсе заняться делом, как девушка становилась исключительно собранной и достаточно резкой, как и положено существу, отвечающему за чужие жизни. Но вот в любом другом случае, ее скрывали такие неприятные эмоции, что иногда просто хотелось прополоскать горло, только бы избавиться от этого привкуса. Значит, стоит создать стрессовые условия, не связанные с работой и посмотреть, что будет. Возможно, мне хотя бы удастся разобраться, с какой стороны искать ответ.

Так как я твердо решил, что стану и дальше целовать эту женщину. Ради обоюдного удовольствия и моего спокойствия. А если для этого нужно помочь Ольсе с эмоциями, то так тому и быть.

Отвлекшись всего на мгновения на вопрос одного из офицеров, я буквально кожей почувствовал, как Ольса покинула кают-компанию и выругался про себя. Решать вопросы с ее эмоциями я планировал начать уже сегодня.

Глава 11

Озир, в красивом темно-фиолетовом кителе, как яркое пятно на фоне светлых стен, ждал меня в на лифтовой площадке. Широко и радостно улыбнувшись, механик подал руку, предлагая опереться.

– Терри, вы сегодня великолепны, – еще бы. Почти на полчаса больше потратила, приводя себя в подобающий вид. Скромно улыбнувшись, кивнула, принимая комплимент. С этим мужчиной было весьма легко и приятно общаться. Ни малейшего дискомфорта или волнения. Конечно, хотелось немного страсти, но, может, она не сразу появится? Вечер все же только начался. – Пойдемте, покажу вам внутренности нашего корабля. В какой-то мере это похоже на строение тела.

Лифт вынес нас в небольшой коридор, оканчивающийся широкими металлическими дверями. Помимо биометрического замка, здесь требовался еще дополнительный пропуск. Когда система мигнула, принимая данные, двери с шипением разошлись.

Это на самом деле было весьма удивительное зрелище. Огромное помещение, высотой в этажей пять-шесть, довольно шумное, но какое-то стерильно чистое. Под потолком, по стенам змеились трубы разного диаметра и из различных материалов. Между уровнями тянулись воздушные переходы мостов, соединяя разные участки. В глубине, по центру, находилась панель контроля с несколькими экранами, за которыми наблюдал валор в горчичном комбезе. Присмотревшись, заметила других работников, мелькающих среди невероятного выверено-точного нагромождения машин.