Расплата за ложь

Я вцепляюсь когтями в его плечи, волосы, одновременно отталкивая и притягивая его ближе, пытаясь осознать безудержное удовольствие, проникающее в меня.

― Макли, ― говорю я с хриплым вздохом. ― Это так приятно.

Я наклоняю бедра к его рту, отчаянно пытаясь найти более тесный контакт, пока он жадно поглощает меня.

― Как меня зовут?

― Ч-что? ― спрашиваю я, борясь с дымкой похоти, сбитая с толку.

Он прикусывает мой клитор, и я почти спрыгиваю с его плеч, но две руки хватают меня за талию и удерживают на месте.

― Как меня зовут? ― Он повторяет это слово, с хрипом впиваясь в мою киску.

Он отстраняется от моего центра и тянется к моей груди, разрывая чашечки лифчика и зажав между пальцами мой твердый сосок.

― Пожалуйста. ― Я умоляюще качаю головой, отказываясь произносить его имя.

Разряды электричества проносятся сквозь меня при каждом прикосновении к соскам, но он больше не прикасается к моей киске.

Мне нужен его рот.

― Пожалуйста, что?

― Пожалуйста, заставь меня кончить.

― Нет, ― холодно говорит он. ― Умоляния не помогут тебе в этот раз, если ты не скажешь мне то, что я хочу услышать.

― Пожалуйста… ― говорю я, выдыхая разочарованный вздох. Я не могу сдаться. Это защитная мера ― называть его так, держать его на расстоянии от меня. Если мы собираемся пойти по пути случайных отношений, я не могу позволить ему подобраться к моему сердцу еще ближе, чем он уже подобрался. ― Мак.

В его глазах вспыхивает гнев, горячий, как лава, на мой отказ подчиниться.

― Недостаточно хорошо.

Он лезет в карман брюк и достает мои порванные трусики, размахивая ими перед моим лицом.

― Если ты не скажешь мое имя, ты вообще ничего не скажешь.

Я открываю рот, чтобы возразить, и он засовывает трусы мне между зубов. Кружевная ткань заполняет мой рот, на мгновение заставляя меня задохнуться от ее неожиданного присутствия.

Его рука сжимает мое горло, а большой палец неистово трется о мой клитор. Скорость и трение его прикосновений приводят к тому, что я начинаю громко кончать, звук заглушается трусиками.

Он продолжает ласкать меня, не сбавляя ритма, перегоняя мой первый оргазм во второй, облизывая мой клитор, а затем дуя на него.

От прикосновения его теплого дыхания к моей коже во мне вспыхивает вторая разрядка.

― Еще раз. ― Приказывает он.

Мое тело обмякло на его плечах, и я многократно качаю головой, беззвучно говоря ему, что не могу вынести еще одного оргазма.

Я истощена и едва держусь, я не уверена, что смогу идти, если он продолжит.

― Нет? ― спрашивает он. ― Ты не хочешь этого?

Я снова качаю головой, и он почти по-мужски ухмыляется.

― Очень жаль. Речь идет не о том, чего ты хочешь. ― Он проводит пальцем по моему отверстию вверх и вниз, а затем проникает в меня через складочки. ― Речь идет о том, чего хочу я. Что я собираюсь получить, раз уж ты не хочешь называть мое имя.

Он входит в меня до костяшек пальцев, проталкиваясь дальше, заставляя мое дыхание сбиваться в горле. Моя рука запуталась в его волосах, а другая отчаянно хватается за стену позади меня в поисках опоры.

― И я хочу есть твою сладкую киску и заставлять тебя кончать снова и снова.

Он начинает входить и выходить из меня, а затем его язык опускается на меня, заставляя мою спину выгнуться дугой, отталкиваясь от стены.

От сочетания его языка и пальцев у меня подгибаются пальцы на ногах, и я кончаю в третий и, в конце концов, в четвертый раз, так как он не дает мне ни минуты передышки.

Каждый мускул застыл в моем теле, воздух в легких полностью испарился, пока я пыталась найти вдох.

― Дыши, Сильвер.

Мое тело немедленно повинуется, я вдыхаю воздух через порванные трусики, пока мои изголодавшиеся легкие возвращаются к жизни.

К тому времени, когда я схожу с четвертого оргазма, я настолько чувствительна и нежна, что грань между удовольствием и болью стирается.

Рис осторожно опускает мои ноги на пол, рукой обхватывает мое бедро, чтобы убедиться, что я стою, а сам выпрямляется во весь рост надо мной.

Он вынимает трусики из моего рта, небрежно застегивает брюки, застегивает на них пряжку и наклоняется, чтобы поцеловать меня.

Я чувствую вкус себя на его губах, сладкий и невинный, и это самая грязная вещь, которую я когда-либо делала, даже несмотря на то, что ранее он ввел мне в задницу палец.

Я не могу поверить, что он это сделал, но не могу поверить, что мне это понравилось еще больше.

― Спасибо за обед. ― Он говорит, нахально, его рука все еще властно лежит на моем бедре.

― В любое время. ― Отвечаю я, задыхаясь.

Он негромко ворчит.

― Я буду настаивать на этом. ― Говорит он, а затем добавляет: ― Оставайся здесь.

Он открывает дверь и выходит, закрывая ее за собой. Через несколько минут он возвращается в комнату и застает меня там же, где оставил, все еще переваривая все, что только что произошло.

В руках у него леггинсы, которые он, видимо, взял из моего шкафчика.

― Надень их. Не будешь же ты ходить здесь в микроскопической юбке, рваных колготках и без нижнего белья.

― Ты так говоришь, как будто это я их порвала.

Он опускается передо мной на одно колено, берет одну из моих ног, ставит ее на свое колено и начинает развязывать шнурки.