Расплата за ложь

Меня удивляет, как быстро и плавно мы вошли в этот ритм. Между нами не было никакой неловкости, никаких колебаний, мы просто ныряли в это с головой.

Мы все время вместе, а если и проводим время порознь, то постоянно переписываемся. Когда мы не занимаемся вместе, мы разговариваем, отдыхаем с друзьями, смотрим фильмы или занимаемся сексом.

Очень много занимаемся сексом.

Как и практики, которые он придумывает для меня, он очень изобретателен в способах и местах, где он меня трахает. Он жаден и боготворит мое тело, иногда часами просто целует и покусывает мои изгибы, ест меня, а потом трахает до беспамятства.

Но самое привлекательное его качество, помимо голоса, улыбки и того, как он называет меня «любимая» или «Сильвер», ― это его верность.

Это самое удивительное в нем.

Когда мы на занятиях, я замечаю, как его сокурсницы хлопают ресницами и хихикают чаще и глупее, когда работают с ним в паре. Он, кажется, не замечает этого, его глаза обычно устремлены на меня, и он подмигивает мне, когда замечает, что я наблюдаю за ним.

Когда мы находимся на вечеринке, девушки слетаются к нему, как только он идет выпить в одиночестве. Он вежливо отвечает, наливая себе добавку, его глаза находят меня на танцполе, и заговорщическая улыбка кривит уголки его губ.

Его невольные заверения только разжигают пламя моих чувств к нему, которые, к сожалению, за последние пару недель вышли из-под контроля.

Правда, я не думаю, что это моя вина.

На самом деле, это, безусловно, его вина.

Он настолько заботлив и внимателен в своих поступках, что у меня, естественно, замирает сердце.

Он выкраивает несколько часов из своего дня, в любую погоду, чтобы сделать меня лучшим спортсменом. Он приходил на все мои игры и писал мне свои мысли по поводу игры, чтобы я могла прочитать их, когда буду переодеваться. Он проводит выходные, показывая мне Женеву и Обонну, рассказывая мне все, что он знает об истории этого места.

Он даже доставил мне тако из моего любимого заведения в Чикаго только потому, что я очень хотела их съесть. Однажды один из ассистентов зашел на кухню, неся коробку с тако карнитас, приготовленными с такой заботой и вниманием, что можно было подумать, что это драгоценности короны.

А еще у него есть постоянное напоминание обо мне в виде моей пушистой розовой резинки для волос. С тех пор как я впервые заметила, что она у него есть, она каждый день непременно оборачивается вокруг его запястья.

И я должна была не влюбиться в него?

Миссия провалена.

Я проиграла битву с самой собой. Соревновательная часть меня совершенно не любит принимать эту любовь, но теперь я ничего не могу с этим поделать.

Отсутствие ярлыков в наших отношениях означает, что я не знаю, как обстоят дела с «любовью». Он по-прежнему категорически против этой идеи, и наше время, проведенное вместе, нисколько не смягчило его решимости?

Или же он, надеюсь, хотя бы немного более открыт к идее того, что мы будем вместе в течение длительного времени, и тогда угроза нашего скорого разрыва будет снята?

Я не знаю, и это гложет меня сейчас, когда я испытываю сильные чувства.

― Ты готова, любимая? ― спрашивает Рис, входя в спальню, когда я заканчиваю наносить тушь перед его зеркалом.

Он подходит ко мне, его руки находят мою талию, он зарывается головой в мою шею и вдыхает.

― Ты наносишь на свою кожу наркотики или что-то в этом роде? Может быть, какая-то темная магия? Если я долго не ощущаю твоего запаха, я снова начинаю его жаждать. ― Он мурлычет, глубоко вдыхая, прижимаясь к моей шее и задерживая дыхание, как будто смакуя запах. ― Я внизу всего десять минут, Сильвер, это становится неудобным.

― Ты хочешь встречаться с другими людьми? ― Я спрашиваю прямо, чувствуя, что мне нужно отступить и защитить себя от этой ситуации, которая может причинить мне боль.

Мне нужно знать, в каком положении я нахожусь.

Он отшатывается, словно я только что выстрелила в него, и поворачивает меня так быстро, что я теряю опору. На мгновение его сильные руки ― единственное, что удерживает меня в вертикальном положении.

― Что, черт возьми, ты только что сказала? ― спрашивает он, его голос вибрирует от едва скрываемого гнева.

― Я спросила, хочешь ли ты встречаться с другими людьми. ― Я повторяю, и сердце бешено стучит в моих венах.

― Я обнимаю тебя, говорю, что скучаю по тебе, когда мы проводим в разлуке всего десять минут, а ты спрашиваешь меня, не хочу ли я… чего именно? Встречаться с кем-то еще? Трахаться с кем-то еще? ― говорит он, вцепившись в мою руку до синяков, чтобы встряхнуть меня. Я вздрагиваю, когда он упоминает о том, что трахается с другой девушкой, мне противны даже слова, которые звучат с его губ. ― Ты пытаешься вывести меня из себя?

― Да, ― отвечаю я, желая подтолкнуть его к этому разговору, потому что я слишком большая трусиха, чтобы поступить иначе.

Он вскидывает брови и хмурится.

― Почему?

― Потому что, может быть, нам стоит покончить с этим.

― Мы ни с чем не покончим, ― выплевывает он, снова встряхивая меня: ― Я задал тебе вопрос, Сильвер.

― Ты мне нравишься. ― Признаюсь я, избегая его взгляда.