Расплата за наивность

— Ну, это-то мы знаем. Ты расскажи мне, откуда у тебя синяки?

— Ну, я пришла, а они как раз там. В темноте сидели, сволочи! Я бы в жизнь не пошла, если бы свет горел! — она с досады стукнула стаканом о стол. — Что они искали, ума не приложу! Про какую-то микросхему все толковали.

— А ты, конечно же, ничего не знаешь, — Володька подозрительно смотрел на нее. — Если что знаешь, лучше говори, пока еще не поздно.

«Значит, Колька ему ничего не сказал! — лихорадочно соображала Алка. — А вдруг сказал, а он меня сейчас раскручивает! Мент, он и в Африке мент!»

— Володь, да ты что? Разве я тебе бы не рассказала? — она всплеснула руками и как можно невиннее уставилась на него.

— Не знаю! — он выругался вполголоса. — Я уже ничего не знаю. Такое хитросплетение, поди разберись! Кто это был?

— Ну, этот, крутой, и Лысый с ним, — Алка судорожно сглотнула, она и сама не знала, почему не сказала про Влада.

— Ладно, разберемся. Ты сиди здесь пока. Кольке я сам сообщу, что с тобой все в порядке, — Володька пошел к выходу.

— Володь! Постой! — она кинулась в панике за ним. — В прошлый раз ночью, ну, когда я здесь ночевала, кто-то был в доме. Я утром проснулась, а повсюду следы! А дверь и окна я с вечера проверила. Вот!

— Я знаю, — он спокойно взялся за ручку двери. — Это мой человек был. У него ключ есть. Он проверял: все ли в порядке. Не бойся ты ничего, сюда никто не сунется.

— Ага! Хорошо! — Алка перевела дух. — А сколько мне сидеть-то здесь? У Кольки три дня сидела под арестом! Теперь здесь. Мне что, всю жизнь прятаться?

Он резко повернулся к ней и строго спросил:

— Я что-то не пойму! Ты жить хочешь или нет?

— Хочу, — попятилась она. — А что?

— Тогда сиди, мать твою… и не высовывайся! А если что — стреляй!

— А пистолет на месте?

— На месте. Давай, зализывай раны, я пошел…

Слова Володьки об охране в ту ночь подействовали на Алку успокаивающе, да и наличие оружия в доме не делало ее такой уж беззащитной.

Вволю натрепавшись с Надеждой по телефону про житье-бытье, она встала под душ. Теплые струйки стекали по ее телу, пробуждая воспоминания о мягких губах Влада, сотворивших с ней чудо. «Не ожидала от себя такой прыти! — намыливаясь, думала Алка. — А если бы он был ласков и нежен, как прежде, что бы было со мной тогда!»

Когда она укладывалась спать, настроение ее окончательно испортилось. Если бдительность Надежды ей удалось усыпить наличием энтузиазма в голосе, то обмануть себя она не могла: она по-прежнему любила Влада! Это и было той причиной, по которой она не назвала его Володьке. «Будь что будет! Но отца своего ребенка я не сдам! — Но решимость ее таяла под натиском здравого смысла. — Отец! Захочет ли Стасик, чтобы его отцом был бандит. Сколько веревочке ни виться! Что ему не сиделось в своем коммерческом предприятии?»

Ворочаясь с боку на бок, Алка пыталась сложить мозаику происшедшего в единую композицию — ничего не выходило. Но она чувствовала, что ответ совсем близко. Что-то ускользнуло от нее в самом начале, и сейчас она мучительно пыталась понять что.

Во сне она от кого-то убегала, потом догоняла, так что проснулась с головной болью и отвратительным предчувствием, что настоящие неприятности еще не начинались.

Весь день она блуждала по квартире. Разговор с сыном по телефону немного поднял ей настроение, но потом в голову опять полезли дурные мысли: «Куда пропал Серега? Почему его никто не видел? Может, его давно уже зарыли где-нибудь?» По части вздохов и причитаний за этот день Алка перекрыла все показатели за месяц. Когда на город опустилась ночь, она приняла решение.

Изучая перед зеркалом свое немного помятое лицо, она безрадостно усмехнулась:

— Ну, трусиха, хватит тебе за мужиков прятаться да подставлять одного за другим! Они так и будут тебя из одной квартиры в другую прятать.

Алка решила вести наблюдение. Город свой она знала вдоль и поперек. Любой закоулок мог стать ей прикрытием. «Или могилой!» — шевельнулось тревожно в мозгу. Она поежилась, но решения своего не изменила.

На сборы ушло не так уж много времени. В один карман сунула пистолет, в другой фонарик, натянула шапочку по самые брови и шагнула в ночь.

Удивительное дело! Алка совершенно не боялась блуждать по городу в темноте. То ли пистолет придавал ей такую решимость, то ли мозги последние выбили. Она тихонько захихикала.

Подходя крадучись к своему дому, она заметила знакомый «Форд». Дверца со стороны водителя была приоткрыта. Тут дверь подъезда хлопнула, и она услышала приглушенный голос Лысого:

— Слышь, Игорек. Сваливать надо. В квартире менты.

— А ты что, в квартиру заходил, идиот?

— Обижаешь, — Лысый засопел. — Там бомж какой-то под лестницей спал. Он и сказал, что вчера с утра понаехало их тьма. И до сих пор квартиру пасут.

— Стало быть, настучала, сучка! — процедил Игорь. — Из-под земли достану, паскуду!

Зубы у Алки начали отстукивать дробь. Она вспомнила, что сегодня последний день, назначенный Игорем для возвращения микросхемы. «Интересно, а где Влад? Может, его милиция взяла?!» — она чуть не застонала вслух.

Словно отвечая на ее вопросы, раздался голос Игоря: