Расплата за наивность

— А ты ничего! — Игорь рванул бюстгальтер. — Ух ты! Классные сиськи!

Он хохотнул:

— Может, останемся, а? Что скажешь, Лысый?

— Пошла она к… Из-за нее торчу в этой дыре вторую неделю, — он презрительно плюнул в сторону Алки.

Оттолкнув ее от себя, Игорь приподнялся и отряхнул брюки, потом, не глядя на Влада, бросил:

— Смотри, не рассопливься тут! Миссия на тебя возложена, сам знаешь… Мне схема нужна через два дня, край! Иначе трупами все тут усею! Твой будет первым, слышишь, сучка?!

Алка лежала запеленутая в свитер и дрожала. Ей было больно и страшно. Шаги Влада раздавались то у самой головы, то в кухне. Сколько это продолжалось, она не знала. Внезапно шаги стихли. Алка попыталась выпутаться из свитера, это давалось ей с трудом. Тогда она с остервенением стащила его через голову и отбросила в сторону. Присела у стены и огляделась. «Да, полнейшая разруха, — с горечью думала она. — Вот так, сынок! Наше с тобой гнездышко разрушено! — Глаза опять наполнились слезами. — Сколько труда и сил понадобилось, чтобы создать здесь уют, а за какой-то час все разгромлено».

— Не плачь, малыш! Жалеть-то тут не о чем, — Влад стоял, облокотившись о притолоку, и с ухмылкой смотрел на нее. — К тому же может случиться так, что эта квартира тебе больше не понадобится!

В последней фразе было столько загадочности, что Алка невесело усмехнулась:

— Понимаю, не дура. Рядом с моими родителями пропишете.

Ничего ей не ответив, Влад сел на диван и уставился на нее в упор. Под его взглядом ей стало очень неуютно. «Господи! Я же почти голая!» — лихорадочно пытаясь натянуть на себя лоскутки, запаниковала Алка.

— Не трудись. У меня было время рассмотреть тебя, — он лениво облокотился на подлокотник. — Надо сказать, что увиденным я доволен.

— Мерзавец, — с презрением бросила она.

— Допустим. Это ничего не меняет, — он заворочался, устраиваясь поудобнее. — А теперь ты ответишь на ряд вопросов. И я должен тебя предупредить…

— Ничего я не знаю! — перебила его Алка. — Я уже сказала, что понятия не имею, кому надо меня подставлять! Так что отстань от меня!

Он, казалось, не слышал ее:

— Так вот, я должен тебя предупредить. Если мне не будет нравиться твой ответ, я буду тебя наказывать…

— Бить будешь, изверг?! — ахнула Алка.

— Ну зачем же сразу бить. Есть много других способов наказания, — он встал и, приблизившись к ней, опустился на пол. — Особенно, если объект наказания столь хорош собой.

Алка вжалась в стену:

— Не смей ко мне прикасаться! Я не хочу!

Улыбка Влада стала еще более откровенной:

— Не буду! Если ты будешь умницей. — Вытянув ноги по обе стороны от нее, он продолжил: — Ну что? Поехали?

Подтянув колени к подбородку и судорожно облизав губы, Алка промолвила:

— Спрашивай!

— Вот и умница, — он полез в карман и извлек фотографию сына. — Кто это?

— Стасик!

— Я понимаю… Я спрашиваю, чей это ребенок? — прищурившись, он уставился на нее в упор.

— М-мой, — избегая смотреть ему в глаза, заикалась Алка. — М-мой с-сын.

Затем, набравшись решимости, она подняла глаза и прошептала:

— И твой тоже.

Резко качнувшись вперед, Влад прижал ее к стене:

— Почему? Почему я не знал об этом?

— Потому что ты смылся, как только приехал твой адвокат! — она оттолкнула его и, вскочив, начала метаться по комнате. — Потому что ты был женат! Потому что, как ты изволил выразиться, у тебя таких, как я, на каждом вокзале по десятку. Потому что, черт бы тебя побрал, ты даже не удосужился встретиться со мной, а трусливо бежал, поджав хвост! А я умирала от неизвестности и тревоги за тебя! Я любила тебя! Я одна восстала против всех! А ты… Ты предал меня!!!

Алка заплакала, уткнув лицо в ладони. Прошлое вновь надвинулось на нее с такой отчетливостью и болью, что стало трудно дышать. Влад оторвал ее руки от лица и пытался заглянуть ей в глаза:

— Ты чего городишь-то? — голос его стал совершенно серьезным. — Получается, что я тебя бросил, что ли? Да я даже не знал, где ты. Не знал, что ты беременна.

Алка оттолкнула его от себя:

— Ни о чем не хочу говорить сейчас. Я устала, вымотана до предела. Мою квартиру разорили, меня избили. Теперь меня допрашивают. Оставьте меня все в покое!

Она обессиленно бросилась ничком на диван. Влад молча стоял над ней, потом, осторожно присев рядом, положил руку ей на плечо и тихонько потрепал:

— Я не буду пока о прошлом, слышишь, Алк!

— Ты впервые назвал меня по имени. — Резко развернувшись, она вглядывалась в его лицо. — И что значит твое «пока»? Я вообще не хочу об этом говорить, никогда! Прошло пять лет. Долгих пять лет. Пять лет одиночества и страданий!

Губы ее опять задрожали, она упала на спину и поднесла руку к глазам. Потом глухо обронила:

— Что ты хотел еще узнать?

— Я? — Влад пожирал ее взглядом. — Я, как тот Серый Волк, хотел бы всю узнать тебя получше!

Он припал к ней, как припадают к источнику в пустыне:

— Детка, детка! Как я скучал по тебе, — шептал он, срывая с нее обрывки бюстгальтера и лаская ее тело горячими губами.

Как будто со стороны слышала Алка свое прерывистое дыхание:

— Влад! Остановись, прошу тебя! — она попыталась оттолкнуть его, но Влад, казалось, не слышал.