Распорядок агонии

Однако, первыми у кинувшегося в истерику стада, как и положено, приземлились старшие. Тармени – в кои-то веки – быстренько навёл порядок: не позволил овцам броситься наутёк, а трём пастухам помереть от разрыва сердца. Я не кардиолог, но в один присест вылечила три инфаркта десятком золотых монет Руфеса.

Могла бы и быстрей. Но эти простаки из замызганной южной глубинки не сразу поверили, что им заплатят за добро, отобрать которое таким налётчикам проще простого. Да ещё и переплатят вдвое – не спец я в товарно-рыночных отношениях местных. Стадо – если так можно назвать два десятка несчастных задохликов – исчезло с глаз в единый миг. Мы даже ног толком не размяли, успев, впрочем, выпотрошить котомки пастухов. За десять золотых мы были вправе забрать их самих. Но от такой скотины проку ни на грош, так что к концу драконьего обеда их и след простыл.

– Нельзя давать золото в руки женщин, – разворчался Тахтуг старым дедом.

Мужики всё-таки взяли его с собой, и Алесар принял на борт пассажира.

– За один золотой можно было купить всех этих овец. Эти оборванцы…

– Тоже люди, – соблазнилась нравоучениями Джен. – А Внимающие помогают всем, не разбирая, кто на что годен.

– Понятно, почему Сиятельным требуются опекуны, – нейтральнейшим тоном возвестил о своём открытии аркатугарец.

– Хочешь присоединиться? – усмехнулся Мейхалт.

– Я не бью женщин, – как смог, отшутился Тахтуг, заскрежетав точильным камнем по клинку.

– Да уж, – хмыкнул Вутардар, – тут мы частенько соблазняемся. А кое-кто просто мастер провоцировать тебя на каждом шагу.

Обедавшая на нём Рах презрительно фыркнула в мою поддержку. И демонстративно лязгнула ядовитыми зубками, выхватив очередной кусок у самых пальцев. Даранин даже не дёрнулся, возведя очи горе, дескать, эти бабы! Гра-ара, ворохнувшись урчащим брюхом, фыркнула ему прямо в лицо, мол, кто бы говорил? Её компетентное мнение о пагубном влиянии двух засранцев с Дар-бискира на хвостатую молодёжь было известно всем.

Как и характер. Торчавшие бельмом на глазу горы издразнили подругу, искушая нервы женщины, не желавшей переваривать обед в такой убогости. Редкие клочки облезлого кустарника у мутной воды раздражали её больше всех песков всех пустынь во вселенной. А если присовокупить к этому психоз Звёздочки, не сводящей взгляда с лакомых сахарных вершин, то Гра-ару можно поздравить: в этом походе она таки открыла для себя терпение.

Если бы она ещё и раскрыла секреты ровного полёта, я бы лично учредила для неё какую-нибудь умопомрачительную награду. А то и титул, заодно растолковав моей умнице, на кой дьявол он нужен.

Казалось бы, перекус состоялся, но отчего-то эту последнюю сотню километров нартии штурмовали, как муравьи океан. Каждая воздушная волна давалась им с трудом. И порой возникало ощущение, будто они вот-вот примутся грызть воздух, как смертельного врага. Я вознамерилась оказать подруге любую моральную поддержку, на какую хватит воображения… И бессовестно заснула, бросив её сражаться за наши жизни в одиночку.

Глаза продрала, когда солнце торчало над головой.

Целую ночь и ещё полдня!.. Ты не докучала мне – закончила мою мысль Гра-ара, развалившись неподалёку на каменистом берегу реки с настоящей водой. Не имея привычки вступать спросонья в пустопорожние дебаты, я выпуталась из плаща и юркнула в кустики. Обретя чувство счастливой опустошённости, огляделась и удивилась: кроме меня и солнца на ногах были только река и насекомые. Остальные беспечно дрыхли – в укор тем эгоистам, что занимались этим всю дорогу.

Я скоренько умылась и приняла решение реабилитироваться в глазах товарищей общественно-полезным трудом. Развела костер. Натаскала воды в коллективный котел, не рассчитанный на мой хребет, и отправилась… на охоту.

Глава 13

В которой мы без труда нашли…

Очередной театр военных действий

Агата Кристи утверждала, будто мужчин – пусть они храбры и отважны – гораздо легче обмануть. Возможно криминальной писательнице и видней, но моих опекунов на кривой козе не объедешь. То ли умны на мою беду, то ли нарты стучат им по-тихому. То ли эти гады научились видеть сквозь маску, но снаружи внутрь. Поди знай. И узнать-то уже времени не остаётся – размышляла я, поднимаясь по берегу против течения. Погоды прекрасные, бережок чистый, деревца кудрявые, мозг выспался – что ещё нужно для самопогружения?  Я и погрузилась.

Пока не наткнулась на злобное шипение Рах, которое угробит любую нирвану. Малышка пялилась на меня из высокой травы, как на идиотку, загорающую на пляже в горнолыжном костюме.

– У нас беда? – не восприняла я всерьёз её предупреждение.

– Ш-ш-ш! – обозвали меня дурой набитой.