Расправа над СССР — предумышленное убийство

В сущности, дефицит есть и при капитализме: не всем и не все вещи доступны. В СССР красивое белье или черная икра не лежали на прилавках, но их не все могли достать. А сейчас черная икра и белье от модных парижских кутюрье лежат в магазинах, но их не все могут купить.

Разница в том, что если дело в «купить», то ответственность возлагается на самого бедняка. Почему ты не заработал на то, что хотел бы приобрести?! Ты что – ленив?! Или глуп?!

Если дело в «достать», всегда возникает вопрос: а почему дают ему, а не мне? Если дефицит достается космонавтам или пожарникам – еще понятно. А если он достается тем, кто сидит в конторах и складах, распределяющих продукты? Если все достается по знакомствам?

Для основной массы жителей СССР главным и самым неприятным видом дефицита стал нарастающий дефицит продуктов. Если при Брежневе не был в дефиците хлеб, «зато» при нем были другие виды дефицита продуктов, в том числе самые невероятные.

Еще в середине 1960-х в крупных провинциальных городах, особенно за Уралом, можно было свободно купить и мясо, и молоко, и сыр, и масло, и шоколад или хорошие конфеты.

Все эти продукты постепенно исчезали из продажи. Общая тенденция – один и тот же продукт, например масло, постепенно исчезал там, где его раньше можно было свободно купить. Раньше он в городе лежал на прилавках – теперь его нет в свободной продаже. Приходится ехать за маслом из малого города в большой… А потом и там масло исчезает. Приходится масло возить из более крупного города, если оно там еще есть, или из Москвы или Ленинграда.

Или: что такое – длинная, зеленая, пахнет колбасой? Это субботняя электричка из Подмосковья.

Анекдот родился потому, что столичное снабжение кончалось аккурат на 101-м километре – на границе столичного округа. По субботам-воскресеньям жители Подмосковья дружно ехали в Москву, закупая все, что только можно – в том числе пресловутую колбасу.

С нашествиями провинциалов старались бороться, выдавая в одни руки по полкилограмма колбасы или сыра, не больше. Что ж! Провинциалы приезжали целыми семьями, приходилось давать им сразу несколько кило, на папу-маму-бабушку-дочку-сына-дядюшку. Или провинциалы «кооперировались»: вот нас пять человек – дайте на нас пятерых два с половиной килограмма. Купили, постояли на улице, покурили… И снова зашли, а очередь предусмотрительно заняли заранее.

Впрочем, в Москву ехали порой и с намного больших расстояний. В городах европейской России, в средней полосе временами пропадали даже мука, макароны и крупы. Из Твери или Орла хоть приехать сравнительно нетрудно… А ехали и из Оренбурга: по неизвестной причине Оренбург снабжался очень плохо. Люди в пятницу вечером садились в поезд, вечер субботы посвящали покупкам, ночевали на вокзале, утром воскресенья опять покупали. Во вторую половину воскресного дня они опять садились в поезд, чтобы рано утром в понедельник высадиться в Оренбурге, привезя кило десять или двадцать гречневой, манной и перловой крупы. Чтобы надолго.

В конечном счете люди побеждали в «борьбе с дефицитом» – у всех или почти у всех было все…или почти все необходимое для жизни. Но у советского человека нарастало чувство несправедливости, «неправильности» происходящего.

Конечно, сама по себе дефицитная экономика была детищем идеологической зашоренности… Никто ведь не мешал в любой момент допустить частное предпринимательство, позволить народу самому решать вопросы доставки в магазины и приобретения лампочек, костюмов, трусов и холодильников. Но правительство СССР до самого конца СССР продолжало жевать унылую околомарксистскую мочалку про «рецидив психологии собственничества» и «недопустимость реставрации капитализма». При этом ЦК КПСС вряд ли вообще интересовался, а что думает народ, от имени которого он вещает? Он-то согласен терпеть дефицит, не иметь собственности, «доставать» каждую малость? Беда в том, что правительство СССР вовсе не нуждалось в том, чтобы спрашивать мнение народа. Оно и так «знало» истину в последней инстанции.

Деньги и доходы советского человека

В 1970-м и особенно в 1980-е годы советский человек считал себя очень бедным, намного беднее западного человека. При этом он считал, что ему полагается такой же уровень благосостояния, а его такового лишают.

Сравнивать реальное положение дел крайне трудно – слишком разными были источники доходов и образ жизни в СССР и на Западе.

Например, автомобили для большинства населения СССР были мало доступны… Но зато общественный транспорт работал очень хорошо. Перерыв в работе автобусов и трамваев в крупных городах составлял не более 4–5 часов, а иногда и 2–3 часов. Например, с часа ночи до 4 часов утра. Билеты на самолеты и поезда были совершенно доступны практически для каждого работающего.

Всякий, кто бывал на Западе, знает – с машинами там очень хорошо, но общественный транспорт ходит плохо и очень дорог. Ну и что чему предпочесть?!