Расправляя крылья 1. Шаг перед пропастью

— Наши разборки с тобой — это наши разборки, — продолжил я. — Но малейшая попытка влезть со своей иерархией в мои отношения с Гюльзар — и я пристрелю тебя! Обещаю!

Какое-то время мы молчали, понимая, что беседа не закончена. Она своим чутьем понимала, что мне надо остыть, я же не сказал всего, чего хотел, и… Остывал.

— Патрисия, — продолжил я, почувствовав, что окончательно сдулся. — Пойми, мне не нужны твои девочки по отдельности. И не нужна по отдельности ты. Мне нужна ты, как командир взвода номер тринадцать. Командир МОЕГО взвода, понимаешь? И девочки… Они останутся твоими. Я не заберу их. И в спину не ударю. Ну, не такой я человек, чтоб бить в спину! Уж ты со своими способностями должна была почувствовать?

— Я уже не знаю, что чувствую, — вырвался у нее тяжелый вздох.

— Просто слушай себя, — улыбнулся я. — И думай. Логически. Если бы мне было надо — всё было бы совсем по-другому.

— Хуан, ты говоришь такие вещи… — Она покачала головой.

— Говорю. — Её я тоже притянул к себе, но жестом эдакого близкого человека, члена семьи, без эротизма. — Командир, правда, отвяжись, а? Ну, не хочу я с тобой драться! Не хочу ничего забирать! Пусть всё будет, как есть?

— Сегодня не хочешь… Завтра захочешь!

Нет, как же они бывают неисправимо упрямы! Причем не потому, что так считают, а просто из принципа.

— Когда захочу — ты об этом узнаешь. — Я щелкнул её по носу. Как бы не обидно, но действенно — запускает в сознании эмоции, отвлекающие от текучки. — Мир?

Она думала не долго, но очень серьезно. Ведь изгнать тараканов из её головыневозможно, не так быстро, можно только лишь притупить их действие. А значит, эта беседа не последняя.

— Хорошо, Хуан. Мир. — Она хлопнула по протянутой ладони. — Но девочки…

— С ними всё будет в порядке. — Я поднял руку и прижал к сердцу. — Обещаю. Как обещаю не настраивать их против тебя. Я не играю в ваши женские игры, Патрисия.

— Ох, Хуан! — Она тяжело-тяжело, но с видимым облегчением выдохнула и теперь уже сама подалась вперед, в мои объятия. — Как же сложно с тобой!

— Да брось! Я просто лапочка! — Я выдавил обезоруживающую улыбку. — Слушай, ты в столовую? Займешь мне место? Я тебя догоню, только дела доделаю, — кивнул на зеркало. — А если будут ещё вопросы — обращайся. Видишь же, никуда я не прячусь!

— Хорошо. — Снова вздохнув, она вышла из умывальной и, скорее всего, покинула каюту.

Повернувшись к зеркалу, я подождал немного, после чего произнес:

— Кузя, есть результаты поисков?

— Да, сеньор, — послышался мягкий звонкий голосок нашего домового искина.

— Итоги?

— В открытых базах данных корпуса данного изображения нет, сеньор. Ни отдельного, ни на общих снимках, ни в архивах новостей. Поиск в закрытых базах требует дополнительных полномочий. Продолжить поиск?

— Отставить! — остановил я. — Есть данные по её высочеству инфанте и принцу Эдуардо?

— Так точно, сеньор. Принцесса Фрейя — четыре тысячи сто сорок восемь изображений и записей, включая тысяча двадцать восемь собственных; принц Эдуардо — три тысячи двести пять, включая девятьсот шестьдесят три собственных. Пересекающиеся снимки и записи их высочеств — две тысячи двенадцать. Принцессы Изабеллы на них нет нигде.

— Отлично, Кузя, ты молодец, — похвалил я его. И что, что машина? Это так кажется. На самом деле у меня частенько проскакивает ощущение, что у каждого искина есть своя душа. Я даже стараюсь с ними дружить. — Скинь мне полученные данные на браслетный чип и отбой, можешь отдыхать.

— Есть сеньор! — отрапортовал довольный голос домового.

Из моей груди раздался очередной вздох. Я посмотрел на браслет. «Извини, Хуанито, сегодня не могу. Дела. Сам понимаешь, работа. Давай в другой раз? Амаранта» — гласил текст последнего сообщения, пришедшего только что, перед самым визитом Кассандры. Снова посмотрел в зеркало. Да уж, ну и времечко! Юбки, юбки и ещё раз юбки! И конца и края им нет!

Марина, Беатрис, Кассандра, Маркиза, Мия (с Розой на прицепе), Паула… Теперь ещё Мамочка чудит. Наверное, знает, чертовка, зачем к ней обратился, потому уйдет в глухой «отказняк». А её девочки вообще не пойдут на контакт, найдут повод для «отмаза».

А ведь одними перечисленными «юбками» дела суетные, к сожалению, не ограничиваются. К сожалению, письмо Хуана Карлоса не к месту шевельнуло во мне пласт чувств, о существовании которого я, честно признаюсь, даже подзабыл. Но который, оказывается, есть, и всплыл на поверхность, как только его копнули.

…А после происшествия в метро, как назло, я совершенно отрезан от внешнего мира на незнамо сколько времени!..

«Может Эмме письмо написать?» — подбросил идею внутренний голос.

Нет, эту мысль я твердо откинул. Если уж они убрали ВСЕ изображения её высочества из внутренних баз данных, то и письмо отфильтруют с легкостью.

Что ж, пора идти в столовую. Вздохнув, я развернулся и вышел из умывальной. Проходя мимо тумбочки, сгробастал стоящий сверху одеколон, полил на щеки, скривившись от боли в порезе. Да уж, действительно, когда начнется эта чертова следующая фаза? Ну, или хоть какая-то движуха, на худой конец?!