Распутье

Рассмотрим сначала чисто внешний аспект события. Кто эти лица, образовавшие Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (сокращенно — ГКЧП) и предпринявшие ряд действий, истолкованных как переворот и на самом деле имевших шансы, перерасти в переворот? Вице-президент СССР Геннадий Янаев, премьер-министр СССР Валентин Павлов, председатель КГБ СССР Владимир Крючков, министр внутренних дел СССР Борис Пуго, министр обороны СССР Дмитрий Язов, первый заместитель председателя Совета обороны СССР Олег Бакланов, председатель Крестьянского союза СССР Василий Стародубцев и президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР Александр Тизяков. Так что «путчисты» были людьми, входившими в состав центральной власти СССР. Запомните это: центральной власти!

Президент Михаил Горбачев находился в отпуске. Согласно указу вице-президента Янаева, он, Янаев, вступил в исполнение обязанностей Президента СССР в связи с тем, что Горбачев по состоянию здоровья не мог исполнять обязанности Президента, причем Янаев сделал это на основании статьи 127.7 Конституции СССР. Вопрос о фактическом состоянии здоровья Горбачева стал предметом мировой политики, так что истину на этот счет узнать практически невозможно. Попытка переворота не удалась, и победители вобьют в головы людей ту версию, какую найдут нужным. А если бы переворот удался, то изобразить версию ГКЧП не представило бы никакого труда.

Никто, кроме Горбачева, не был отстранен от власти. Никто не был арестован. Другое дело, что успех переворота мог бы со временем привести к серьезным изменениям в стране и в системе власти. Это и напугало демократов и радикалов, а также их западных покровителей и инструкторов. Поэтому они и проявили бешеную активность по дискредитации попытки переворота и его срыву. Если смотреть на событие как на нечто серьезное, а не как на имитацию переворота, то такое поведение «путчистов» выглядит как непростительная ошибка. Они не младенцы — знали, на что шли. Если они имели серьезные намерения, то первым делом должны были бы арестовать всех активных радикалов, включая Ельцина. Это главное условие переворота ими не было выполнено, что стало важнейшей причиной его срыва.

Члены ГКЧП заявили, что над страной нависла смертельная опасность, что начатая Горбачевым перестройка зашла в тупик, и необходимы чрезвычайные меры по выводу государства и общества из кризиса. Более того, Янаев заявил, что советское руководство и дальше будет следовать курсом, который в 1985 году начал Горбачев. В это никто не поверил, это надо было предвидеть заранее и первым делом осудить всю перестройку как преступление против интересов страны и народа. Именно этого от них ждали миллионы людей, которые их поддержали бы. «Путчисты» этого не сделали, обрекая себя, тем самым, на провал. Весь «путч» с самого начала выглядел как фарс или даже как провокация. Впечатление такое, что «путч» был кому-то нужен, но такой, чтобы его было легко раздавить, и чтобы он дал повод для той «революции», которая произошла в Москве на основе его подавления. Надо отдать должное тем, кто спланировал эту операцию.

Членов ГКЧП обвинили в том, что их действия были неконституционными. Так ли это было на самом деле? Я утверждаю, что сам подход к событию с юридическими мерками лишен какого бы то ни было смысла. Если бы переворот удался, то было бы достаточно оснований, чтобы признать его конституционность, и нашлось бы достаточное число экспертов, которые привели бы убедительные аргументы в пользу этого. Переворот сорвался, и доминирующие в стране и в мире силы оценили его как неконституционный, найдя для этого подходящие аргументы. Но, повторяю, и то и другое бессмысленно именно юридически. Если встать на позицию оценки событий как конституционных или неконституционных, то с полным основанием можно вообще все действия горбачевского руководства оценить как неконституционные. Я уже не говорю о действиях Ельцина, неконституционный характер которых признавали даже сами представители лагеря реформаторов и радикалов.