Распутный век

Тогда-то Мари-Терезе пришла в голову гениальная мысль. Де Мерси посвятил ее в баталии Версальского двора. Она купит нейтралитет и молчание короля Франции в польском деле — заставит свою дочь стать любезной с бывшей проституткой из Пале-Рояля. Мари-Антуанетта получила от матери немыслимое письмо: «Одно слово о ее наряде, пустяк вызывает у вас столько гримас? Я не могу больше молчать. Де Мерен поговорил с вами и передал вам пожелания короля, а вы посмели не выполнить ваш долг? Какое вы можете привести достойное оправдание? Никакого! Вам следует видеть в дю Барри лишь даму, допущенную ко двору и к обществу короля. Вы — его первая подданная и должны служить при дворе примером послушания его воле. Если бы от вас требовались какие-то низости, фамильярность, то ни я, ни кто другой не посоветовали бы вам совершать это. Но нужно лишь безразличное слово, взгляд — не для дамы, а для вашего деда, господина, покровителя».

Дофина была изумлена, она не привыкла, чтобы добродетельная мать давала ей подобные советы. Заговорить с развратной женщиной! Нет! Все в ней протестовало. Мерси пришлось убеждать ее снова и снова, сделав вид, что не знает о том, чем м-м дю Барри занимается в постели короля, она будет действовать на благо Австрии. Сбитая с толку, Мари-Антуанетта в конце концов согласилась. Первого января 1772 года во время приема она подошла к м-м дю Барри и, глядя прямо на нее, произнесла:

— Как сегодня многолюдно в Версале.

Эта простая фраза произвела необыкновенный эффект… Весь двор сразу же пришел в движение — важные люди носились, словно обезумевшие крысы. Маркизы галопом разбежались во все уголки дворца объявить о новости. Дочери короля зарыдали от бешенства, а король, обезумев от радости, бросился обнимать дофину. Назавтра курьеры отправятся донести о событии всей Европе… Но упрямая маленькая дофина вскоре удалилась к себе.

— Я обратилась к ней один раз, — охладила она пришедшего ее поздравить Мерси. — Я твердо решила на том и остановиться. Эта женщина не услышит от меня больше ни звука.

Было ли это важно? Фаворитка победила, а Людовик XV «до глубины души был тронут участием своей старой подруги Мари-Терезы». Императрица Австрии имела теперь право надеяться, что в благодарность он не будет участвовать в польском деле. Осчастливленный честью, оказанной его любовнице, он предоставил Австрии полную свободу действий. Через какое-то время императрица завладела Восточной Галлией и частью России — два с половиной миллиона жителей. И все это благодаря тому, что ее дочь согласилась единственный раз заговорить с любовницей короля Франции!

* * *

М-м дю Барри вышла из этого поединка могущественной, как никогда. В ее апартаментах проходили собрания министров, послы оказывали ей королевские почести, а советники приходили к ней за советом.

Это немыслимое возвышение возмутило многих придворных. Они решили избавиться от графини, найдя ей замену.

Сначала они попытались уложить в постель короля принцессу Монако. Молодая женщина, обрадованная предназначенной ей ролью, надела очень открытое платье, в котором «почти полностью была видна самая красивая в мире грудь», и отправилась к Людовику XV. При виде короля красивая шлюха присела в глубоком реверансе, так что грудь ее выскочила из корсажа. Монарх с разгоряченным взором поднял ее и «поцеловал клубнички, неожиданно выросшие на его пути». Подобное начало обнадежило принцессу Монако. Уверенная в своих чарах, она быстро улеглась на софу, задрала юбки, закрыла глаза и принялась ждать. Но король в этот вечер так устал… Как мило заметил один автор того времени, «его интимная пружина не была более постоянно натянута, как раньше», — иногда у него не хватало сил проявить любезность к понравившейся ему даме. Через несколько минут, поскольку ничего не происходило, принцесса снова открыла глаза, чтобы посмотреть, чем занимается король; заложник собственной репутации, Людовик XV глядел на нее с несчастным видом. Решив, что он не смеет посягнуть на ее добродетель, она улыбнулась ему и бросила страстный взгляд. Людовик вздохнул и уселся на край софы. Он подарил м-м де Монако несколько любезных, ничего не значащих ласк, вежливо попрощался и ретировался.

Жестоко оскорбившись, молодая женщина, не теряя времени, закатила жуткую сцену тем, кто выставил ее на посмешище. Вместо ответа они упрекнули ее в неумении взяться за дело и принялись искать новую замену м-м дю Барри.

Нашли молодую англичанку. Она продвинулась не дальше принцессы Монако: Людовик XV оказал ей небольшую любезность на углу дивана и вскоре о ней забыл. Настала очередь жены музыканта м-м Бэш — ей достались лишь «жалкие прикосновения», и она, затаив на сердце зло, вернулась к мужу.