Распутывая прошлое

Лана посмотрела на меня, словно забыла, что я вообще находилась в комнате. — Я уже ела. — Она указала на пустую тарелку, стоящую на полу.

— Да, но кусок тоста не считается. Не поверишь, но твоему телу необходима энергия, чтобы функционировать.

Лана посмотрела на меня тяжелым взглядом, после чего перевела взгляд на телевизор позади меня.

Я схватила пульт и выключила его. Лана издала небольшой протест, когда я села рядом с ней. Я громко вздохнула и прислонилась к ее ногам.

— Давай, — произнесла Лана. — Выскажись.

Я посмотрела на нее, сведя брови на переносице.

— Я знаю, что сейчас тебе хочется все выплеснуть.

Я вздохнула. — Я не хочу все выливать на тебя. Я просто хочу, чтобы ты взбодрилась. Сейчас все… немного странно.

— Ты говорила мне тоже самое год назад. — Лана начала разминать руки. — Ты возвращаешься на учебу?

Я слегка напряглась. — В следующем семестре. Мне же больше нечего не остается, как продолжить учиться, верно? — Я посмотрела на Лану и слабо улыбнулась. Она не стала улыбаться мне в ответ. — Мои родители хотят, чтобы я вернулась на учебу.

— Но ты сама-то хочешь вернуться туда?

— Наверное, да, — ответила я тихо.

Я встала и начала мерить шагами комнату, оттягивая воротник рубашки, вдруг почувствовав, будто задыхаюсь. — Как я могу сейчас сфокусироваться на чем-то ином? Мне кажется, будто весь мир вокруг меня рушится.

— Может быть, он всегда рушится вокруг нас.

Мне хотелось сказать ей, чтобы она не сотрясала воздух. Нет ничего нового в уклончивых фразочках Ланы; она неделями делала подобное. Но сейчас ее слова начали проедать мой разум, делая меня параноидальной и посылая мурашки по спине.

— Что это значит? — спросила я.

Лана пожала плечами, не отводя взгляд. Она смотрела мне прямо в лицо. — Мне просто кажется, что правда, наконец, настигает тебя, нас обеих, а ведь это именно то, чего я всегда хотела избежать. Я надеялась, что этого никогда не произойдет…никогда. Мой отец уничтожает людей, окружающих меня.

Когда она договорила, в квартире стало настолько тихо, что вы могли бы услышать, как из крана падает капля воды.

Мы ничего больше не произнесли вслух. Ее слова эхом пронеслись в моей голове.

Я встала и вышла из комнаты.

Мы старались избегать друг друга всю оставшуюся часть дня.

Я проснулась от непонятного грохота и сразу же села, чувствуя, словно меня вырвали из сна. У меня ушло некоторое время, чтобы вернуться в реальность, и когда я это все-таки сделала, то посмотрела на часы. Было почти шесть часов утра.

Дезориентация не ушла. Я пришлось приложить усилие, чтобы остановить свое тело и не дать ему завалиться вперед. Я чувствовала онемение, хотя внутри меня был орган, размером с мой кулак, который не прекращал неистово биться. Я прижала ладонь к сердцу и сделала несколько глубоких вдохов. Спустя несколько минут мое сердцебиение все еще не могло нормализоваться, и я сдалась. Выбралась из постели. Мои ноги тряслись, когда я открыла дверь и высунула голову в темный коридор. Полоска света виднелась из-под двери ванной. Я выкрикнула имя Ланы. Мой голос был кристально чистым и твердым, но она не ответила мне.

Наконец, я вышла в коридор. В квартире было убийственно тихо. Я слышала все: кровь, шумевшую в моих венах, свое затрудненное дыхание и свои шаги по ковровому покрытию.

Когда я дошла до двери, то уже собралась постучать, но засомневалась на миллисекунду. Внутри меня была крошечная часть, которая была напугана и настойчиво твердила мне не заходить внутрь.

Я мягко постучала. Мои глаза закрылись, когда ответа не послышалось.

— Лана? — произнесла я.

Я услышала, как по ту сторону двери открылись и закрылись шкафчики. Затем последовали всхлипы.

— Лана, я вхожу, — сказала я, открывая дверь.

Открыв дверь, я сделала всего лишь шаг и замерла. Лана смотрела на свое отражение с ножом, прижатым к левому запястью.

Я аккуратно подошла и произнесла ее имя. Она даже не посмотрела на меня.

— Что ты делаешь? — спросила я.

Она моргнула и продолжила смотреть на себя. Поворачивая голову в разные стороны и осматривая свои черты критичным взглядом.

— Моя кожа идеальна, — произнесла она, оставляя царапину на запястье. Ее рука начала дрожать. Я резко вдохнула. — Но знаешь что? — Она склонила голову на бок и посмотрела на меня через зеркало. Я в ответ перевела взгляд на ее отражение в зеркале. Лана может сколько угодно думать, что она безнадежна, но я вижу в ней человека. Того, кто должен бороться всю жизнь, чтобы выжить. Если она пройдет это испытание в своей жизни, то ее уже будет невозможно остановить.

— Но внутри у меня столько боли, — произнесла она. — И она продолжает умножаться.

— И думаешь, если будешь резать себя, то исправишь это?

— Да.

Я попыталась вразумить ее. Я сказала, что мы можем куда-нибудь сходить, куда угодно, лишь бы она почувствовала себя лучше. Не голодна ли она?

Лана отказалась от всего.

Я попыталась снова. — Как насчет того, чтобы выпить чего-нибудь, что заставит тебя уснуть? Ты примешь это, заснешь, а завтра поймешь, что новый день лучше предыдущего. Ты сможешь все обдумать!