Рассеиваясь, как свет. Призрачная красота

То, что она увидела в этом окне, не оставляло сомнений – в доме была чума. Служанка лежала на своей кровати, бледная, изможденная, стоящая на пороге смерти. Над девушкой склонился какой-то мужчина, он нежно целовал ее потный лоб, обнимал ее, клялся ей в любви. И, наблюдая за этой трагической сценой прощания, она вдруг поняла, кто тот мужчина, который так нежно обнимает больную служанку. Эти же самые руки менее часа назад ласкали ее лицо, эти же самые уста клялись ей в вечной любви, и этот же самый браслет с голубым камнем сверкал на его руке – перед нею был тот самый мужчина, за которого она так желала выйти замуж.

Значит, он обманывал ее и хотел тайно сбежать с нею лишь затем, чтобы спастись от чумы. А когда она отказалась, он попытался скрыться от заразы один, но был пойман и возвращен в свой дом. Так он вернулся к девушке, которая, вероятно, к сегодняшнему утру уже успела заразить и его, чтобы в наглухо запертом доме умереть вместе с ней.

Ей показалось, что от муки у нее сейчас разорвется сердце – как такое могло произойти? Как тот, кого она любила больше жизни, мог так с нею поступить? Она, спотыкаясь, поспешила прочь, чтобы больше не видеть этой сцены, разыгрывающейся там, за окном, и побежала куда глаза глядят, лишь бы поскорее оказаться как можно дальше от его дома.

Она бежала, пока не очутилась на пристани; здесь она остановилась, тяжело дыша и глядя на мутную воду реки.

Ее объял холодный ужас, когда она поняла, сколь печален ее финал. Еще нельзя было сказать, заразил ли он ее чумой, но к тому времени, когда это выяснится точно, она заразит всю свою семью: своих любимых родителей и маленьких сестер. И нельзя позволить, чтобы кто-нибудь узнал, что она, возможно, заражена, ведь тогда ее семью наглухо закроют в их доме, а стало быть, она ни к кому не может обратиться за помощью.

Она посмотрела на такой знакомый фасад собора Святого Павла, где она уже никогда ни с кем не сочетается браком, и поняла, что выход у нее только один.

Сорвав с запястья браслет, она оглядела неровную землю берега в поисках подходящего камня, затем несколько раз ударила им по изящному ободку браслета и принялась царапать по его внутренней стороне, стараясь переиначить выгравированную там надпись. Возможно, получившаяся в результате латынь казалась и несовершенна, но ей этого было довольно. Надев браслет обратно на запястье, она окинула взглядом знакомый ей мир, мысленно прощаясь со всем, что ее окружало. И, обернув вокруг своего тела плотный шерстяной плащ, шагнула с пристани вниз. Когда холодные воды реки Флит сомкнулись над ее головой, она загадала свое последнее желание – она пожелала, чтобы он продолжал страдать, пока кто-то не будет готов пожертвовать ради него всем.

* * *

Два дня спустя повозка, на которой перевозили трупы, доставила очередной груз к чумной яме, наспех вырытой на кладбище при церкви Святой Бригитты. Закрыв тряпками рты, могильщики работали быстро, сбрасывая в яму и богачей, и бедняков и не давая себе труда проверить, не подает ли еще кто-то из них признаков жизни. Все равно эти несчастные были обречены. Когда тела начали покрывать слоем негашеной извести, на запястье одного из мужчин, отразив свет солнца, в последний раз блеснул браслет, прежде чем исчезнуть навсегда. Пробивающийся сквозь полную заразы землю ручеек, впадающий в реку Флит, накрыл его лицо, и на последнем вздохе его легкие обожгла вода. Так в кромешной тьме чумной ямы и в сумрачных глубинах реки Флит два амулета положили начало осуществлению ее желания, притом с куда большим размахом, чем того хотела она. Воды Флита получили свою первую жертву, первого, кто будет непрестанно блуждать в поисках того, что было теперь написано на ее браслете. Она стерла из надписи только одну букву и добавила другую, едва заметную, но этого оказалось довольно. Mors memoriae гласила теперь эта надпись – смерть памяти, а не любовь к ней. Такова будет кара Артуру пока не явится кто-то, чья любовь будет достаточно сильна, чтобы освободить как его, так и тех, кто последует за ним. Так началось ожидание.

Благодарственное слово

Большая часть романа «Рассеиваясь, как свет» была написана мною уже после публикации «Маленькой голубой вещицы», так что я впервые получила отзывы, замечания и пожелания от реальных читателей и могла руководствоваться ими в своей работе. Меня ошеломила та поддержка, которую оказала мне моя читательская аудитория: и на моем веб-сайте, и в письмах поклонников моего творчества, и во время моих визитов в школы. Вы все были просто супер и вдохновили меня на то, чтобы довести историю Алекс и Кэллума до завершения.