Рассекатель. Книга 4 Обожествление

– Нет, нет! Это вы закрываете глаза на очевидное. Ты никогда не думал, что Бездна даровала Ахриману цветок бессмертия, чтобы он уничтожил мир. Что это Ее воля говорила через него?

– Из-за ошибки твоего ученика цветок достался ему, а не тебе.

– Я долго думал над этим, – покачал головой Баошенгдади, – что это за сон, сморивший Андрея, который уже тогда был могучим Святым? Что это за змий, проползавший невдалеке? Мне кажется, что такова была воля Бездны.

– Похоже, в ереси ты превзошел даже Адама.

– Что ж, довольно разговоров, если ты не хочешь слушать, – злобно улыбнулся Баошенгдади, – покончим с этим!

Не успел он еще договорить, как Вивальди в один шаг преодолел расстояние между ними. Свободной рукой он нанес стремительный удар. Баошенгдади защитился, но кости на его руках были вмиг переломаны. Бог жизни отпрыгнул назад и исторг изо рта струю пламени. Однако огню не удалось достигнуть цели. К удивлению Баошенгдади, Вивальди уже стоял позади него.

Исполин обрушил на голову бога жизни удар колоссальной силы. Череп Баошенгдади треснул, а его тело оказалось впечатано в землю. Затем последовал еще один удар. Но тут из земли вырвались корни и связали атакующую руку Вивальди. Однако исполин оставался спокойным, он махнул рукой и легко разорвал путы, сковывающие его.

Баошенгдади уже успел вылезти из ямы и, сменив сущность, пошел в атаку. Его скорость была столь высока, что казалось – само время остановилось, время, но не Вивальди. Он мог развивать невероятную скорость, и посему легко перехватил руку Баошенгдади, когда тот атаковал.

Схватив бога жизни, исполин ударил его гробом по голове, затем еще раз и еще. Баошенгдади не мог вырваться из захвата Вивальди, и тогда ему пришлось отсечь собственную руку, чтобы отступить.

– Бесполезно! Тебе не убить меня! – усмехнулся Баошенгдади.

«Как я и думал, так мне не победить», – пронеслась мысль в его разуме.

– Интересно, как ты отреагируешь на это?! – воскликнул бог жизни.

В его руке появилась небольшая бутыль, в ней скрывался черный газ. Баошенгдади метнул бутыль в Вивальди, тот не стал уклоняться и схватил ее. Он сжал ладонь и сломал бутыль, выпуская содержимое на волю. Газ сразу же проник в тело Вивальди.

– Глупец, я знал, что ты так поступишь! – рассмеялся Баошенгдади. – Ты слишком самоуверен и считаешь, что никакой яд не навредит тебе.

Вивальди действительно так считал, за его долгую жизнь, с чем ему только не приходилось сталкиваться. Но даже яд Пифона, который считается одним из самых опасных в мире, не смог навредить ему. Однако сейчас Вивальди почувствовал, как его разрывает изнутри. Он ощутил невероятную боль, такую ему еще не приходилось испытывать в своей жизни. Вивальди застонал и опустился на одно колено.

– Что такое? – издевательским тоном поинтересовался Баошенгдади. – Ты что-то потерял? Может монетку? Тебе помочь найти ее?

В следующий миг он оказался перед исполином и нанес ему ряд мощных ударов. Вивальди повалился на землю, гроб выпал из его рук. Баошенгдади запрыгнул на Вивальди и начал яростно колотить его по лицу.

– Ты чувствуешь?! – гневно кричал он. – Ты чувствуешь эту сводящую с ума боль? Я долгое время разрабатывал это яд, в его состав входит компонент, который усиливает болевые ощущения. Все для тебя! И посему ты чувствуешь боль в сотни раз сильнее! Такие муки даже великий исполин не выдержит.

Будто в подтверждении его слов Вивальди взревел от боли. Крик пробирал до основания души и был столь мощен, что слышали его даже на континенте, и Гесперийские поля содрогнулись от этого рева. Тысячелетия он не издавал и звука во время битвы. Вивальди думал, что уже ничто не может удивить его, но Баошенгдади сумел.

– Этот яд воистину мой шедевр, у него говорящее название «Убийца Исполинов», – хохотал бог жизни, нанося удар за ударом, он жаждал превратить лицо Вивальди в кровавое месиво. – Из-за особой конструкции твоего тела, он действует только на исполинов. Для других он не опасен. Но вот что стало мне интересно, сработает ли яд на том, кто якобы создал тело подобное вашему?

От ощущения невероятной боли Вивальди даже думать не мог. Все его естество было поглощено ядом. Внутренние органы ежесекундно разрушались и восстанавливались вновь. Но самым страшным было то, что яд дошел до кристалла жизни. Златой кристалл жизни Вивальди начал покрываться трещинами.

– Скоро твой кристалл расколется, и ты умрешь! – торжествующе произнес Баошенгдади, всплеснув руками. – Я одолел великого, непобедимого исполина, который сражался с сильнейшими порождениями Бездны! Я сделал то, что не удалось Уриилу! Сегодня я стал сильнейшим!

Но в момент полного триумфа Баошенгдади вдруг ощутил боль и обнаружил, что мощным ударом отправлен в полет. Он удивленно осознал, что этот удар нанес Вивальди. Приземлившись, бог жизни увидел, как исполин поднимается с колен. Он пошатывался и еле держался. Пот ручьями стекал с тела, лицо было белым, как мел, а жгучая боль нещадно терзала его, но взгляд Вивальди вновь обрел прежнюю ясность, и в глазах читалась железная воля.