Расшифрованный Гоголь. «Вий», «Тарас Бульба», «Ревизор», «Мертвые души»

Сюжет «Ревизора» Пушкин подарил Гоголю при следующих обстоятельствах. 7 октября 1835 года Гоголь писал ему: «Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет, хоть какой-нибудь смешной или не смешной, но русской чисто анекдот. Рука дрожит написать тем временем комедию. Если ж сего не случится, то у меня пропадет даром время, и я не знаю, что делать тогда с моими обстоятельствами. Я, кроме моего скверного жалованья университетского 600 рублей, никаких не имею теперь мест. Сделайте милость, дайте сюжет, духом будет комедия из пяти актов, и клянусь, будет смешнее чорта. Ради Бога. Ум и желудок мой оба голодают».

Но, согласно некоторым свидетельствам, идея «Ревизора» зародилась у Гоголя раньше и без участия Пушкина. 19 августа 1835 года он вместе с А. С. Данилевским и еще одним нежинским лицеистом, И. Г. Пащенко, отправились из Киева в Москву. Вот рассказ об этом Данилевского в передаче В. И. Шенрока: «Пробыв у Максимовича два дня, Гоголь с Данилевским принуждены были взять напрокат коляску, так как дилижансов тогда еще не существовало, и отправились из Киева в Москву, где Гоголь хотел повидаться с Погодиным и другими своими друзьями. Поездку совершали втроем; к ним присоединился еще один из бывших нежинских лицеистов-сотоварищей, Иван Григорьевич Пащенко. Здесь была разыграна оригинальная репетиция «Ревизора», которым Гоголь был тогда усиленно занят. Гоголь хотел основательно изучить впечатление, которое произведет на станционных смотрителей его ревизия с мнимым инкогнито. Для этой цели он просил Пащенка выезжать вперед и распространять везде, что следом за ним едет ревизор, тщательно скрывающий настоящую цель своей поездки. Пащенко выехал несколькими часами раньше и устраивал так, что на станциях все были уже подготовлены к приезду и встрече мнимого ревизора. Благодаря этому маневру, замечательно счастливо удавшемуся, все трое катили с необыкновенной быстротой (вспомним, как почтмейстер в гоголевской комедии заранее выписывает подорожные с предписанием пропускать вне очереди и дает лучшую тройку Хлестакову. – Б. С.), тогда как в другие раза им нередко приходилось по нескольку часов дожидаться лошадей. Когда Гоголь с Данилевским появлялись на станциях, их принимали всюду с необычайной любезностью и предупредительностью. В подорожной Гоголя значилось: «адъюнкт-профессор», что принималось обыкновенно сбитыми с толку смотрителями чуть ли не за адъютанта его императорского величества. Гоголь держал себя, конечно, как частный человек, но как будто из простого любопытства спрашивал: «Покажите, пожалуйста, если можно, какие здесь лошади; я бы хотел посмотреть их» и проч.».

Но все же трудно сомневаться, что Пушкин приложил руку к возникновению замысла «Ревизора». По свидетельству профессора славянской истории и литературы Московского университета Осипа Максимовича Бодянского (1808–1877), того самого, который позднее опубликовал «Историю Русов», приведенному в его дневнике, «Гоголь при разговоре, между прочим, заметил, что первую идею к «Ревизору» подал ему Пушкин, рассказав о Павле Петровиче Свиньине, как он, в Бессарабии, выдавал себя за какого-то петербургского важного чиновника, и только зашедши уже далеко (стал было брать прошения от колодников), был остановлен. «После слышал я, – прибавил он, – еще несколько подобных проделок, напр., о каком-то Волкове» (имеется в виду история помещика Грязовецкого уезда Вологодской губернии Платона Волкова, который выдавал себя за ревизора в городе Устюжне).

В бумагах Пушкина сохранился набросок неосуществленной повести о похождениях П. П. Свиньина, выдававшего себя в Бессарабии за крупного столичного чиновника: «Криспин (зачеркнуто: Свиньин. – Б. С.) приезжает в губернию NB на ярмонку – его принимают за ambassadeur (посланника; фр.). Губернатор честный дурак. – Губернаторша с ним кокетничает – Криспин сватается за дочь». Не исключено, что Гоголь был знаком с этим замыслом. Нетрудно заметить, что намеченная Пушкиным сюжетная линия отразилась во взаимоотношениях Хлестакова с Анной Андреевной и Марьей Антоновной. Только Городничий в «Ревизоре» отнюдь не «честный дурак», а весьма и весьма неглупый плут. Очевидно, отказавшись от реализации этого замысла, Пушкин решил подсказать идею мнимого ревизора Гоголю. Интересно, что Гоголь сделал Пушкина прототипом Хлестакова, вспомнив рассказ, как в бытность в Оренбурге Александра Сергеевича, собиравшего материалы о Пугачеве, принимали за тайного ревизора, присланного из столицы. Первым на это обстоятельство обратил внимание А. Д. Синявский в своей книге «Прогулки с Пушкиным». Он подчеркнул совпадение не только петербургской службы, любвеобильности и причастности к литературе Пушкина и Хлестакова («Я литературой существую», – вдохновенно заявляет Иван Александрович, даже утверждает, что он с самим Пушкиным «на дружеской ноге»), но и точное совпадение адреса Хлестакова с пушкинским адресом в Петербурге.