Читаем Расшифрованный код Ледового человека: От кого мы произошли, или Семь дочерей Евы полностью

Урсула провела в пещере с матерью всего несколько дней, а затем ее мать вернулась к основному занятию, своему и всей общины — поиску пищи. Расположение весенней стоянки было хорошо продумано; отсюда открывался отличный вид на поросшие лесом склоны и на ущелье, через которое должны были пройти бизоны, возвращаясь на летние пастбища в горы. Охотники не так давно приметили это место, они обследовали окрестности к востоку от своей основной стоянки, но это место было уже занято, но не такой же общиной, а другими, совершенно не похожими на них людьми, неандертальцами. Охотники обошли их, не затевая ссоры. Чужаки были очень крепкие, коренастые и мускулистые, словно созданные для того, чтобы выдержать суровую зиму, но особой агрессии по отношению к чужакам они не выказали.

Вернувшись на следующий год, они обнаружили, что место пустует. Хотя неандертальцам под силу было справиться в открытой схватке с группой охотников, они каким-то образом почувствовали мощь и превосходство пришельцев, испугались и предпочли бросить стоянку и отступить вверх в горы, решив не рисковать и избежать столкновения. В коллективной мифологии общины было сложено множество историй о неандертальцах, историй, которые рассказывались и повторялись холодными зимами у костров. Теперь их вспоминали все реже, но раньше истории о неандертальцах наверняка были очень популярны. Практически во всех старых покинутых пещерах члены общины находили грубые каменные топоры, которые были у неандертальцев основным орудием. На взгляд соплеменников Урсулы топоры были грубыми и примитивными; сами они обрабатывали тот же камень, что и неандертальцы, но у них это выходило куда лучше. Они могли, например, откалывать тончайшие лезвия из кремня и затем, оббивая, заострять их тупые края. Каждый должен был научиться делать кремневые ножи и скребки, но у кого-то это неизбежно получалось лучше, чем у остальных — либо они умели правильно выбрать самый подходящий кусок кремня, либо лучше чувствовали, где и как нужно ударить по нему, чтобы получить самые тонкие пласты. Неандертальцы, судя по оставшимся в пещерах камням, так и не преуспели в этом искусстве.

Странные это были создания, эти неандертальцы, с которыми община предпочитала не сталкиваться и которые сами избегали встреч. Они явно умели охотиться, это было видно по всему. Старые пещеры были усеяны крупными бизоньими костями, а на одной из стоянок была лощина, заполненная костями диких зверей, на которых были видны надрезы, как от ножа; создавалось впечатление, что животных сознательно подгоняли к обрыву, а потом разделывали туши там, куда они падали. Охотникам и теперь порой случалось встречать небольшие группки неандертальцев в лесу или на дальних склонах гор. Они были очень осторожны и сразу же скрывались за деревьями, избегая столкновений. Охотники, в свою очередь, никогда не нападали на неандертальцев. Кое-кто в голодное время подумывал о том, чтобы поохотиться на них, однако большинство относилось к этой идее с глубочайшим отвращением, это было почти табу — уж слишком эти существа были похожи на них самих, это были почти люди.

К тому времени, когда родилась Урсула, неандертальцы встречались уже совсем редко. Ее предки очень медленно, на протяжении поколений, перемещались с Ближнего Востока через Турцию. Они перебрались через Босфор, отделявший огромное озеро (современное Черное море) от Эгейского моря. Урсула продвинулась со своей общиной в Европу намного дальше, чем когда-либо; и на этот раз, в отличие от своих далеких предков, они не отступили на юг, когда снова начался холодный период.

Члены общины Урсулы заметно отличались от неандертальцев по внешнему виду. Они были ненамного выше ростом, но заметно более изящного сложения, выдающего приспособление к более теплому климату Ближнего Востока и Африки, где жизненно важна была способность отдавать тепло, а не сохранять его, как в более северных районах. Адаптация к холодному европейскому климату на протяжении более четверти миллиона лет привела к тому, что неандертальцы стали коренастыми, с короткими конечностями — это способствовало уменьшению поверхности тела и снижало расход тепла. Их лица имели скошенный лоб, подбородок практически отсутствовал, а над глазами нависали костные выступы (надбровные дуги). У соплеменников Урсулы носы были небольшие, короткие, а у неандертальцев были гораздо крупнее, выдавались вперед — холодный воздух успевал согреться, проходя к легким.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сериал как искусство. Лекции-путеводитель
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций!Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Искусствоведение / Культурология / Прочая научная литература / Образование и наука
Взаимопомощь как фактор эволюции
Взаимопомощь как фактор эволюции

Труд известного теоретика и организатора анархизма Петра Алексеевича Кропоткина. После 1917 года печатался лишь фрагментарно в нескольких сборниках, в частности, в книге "Анархия".В области биологии идеи Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции, об отсутствии внутривидовой борьбы представляли собой развитие одного из важных направлений дарвинизма. Свое учение о взаимной помощи и поддержке, об отсутствии внутривидовой борьбы Кропоткин перенес и на общественную жизнь. Наряду с этим он признавал, что как биологическая, так и социальная жизнь проникнута началом борьбы. Но социальная борьба плодотворна и прогрессивна только тогда, когда она помогает возникновению новых форм, основанных на принципах справедливости и солидарности. Сформулированный ученым закон взаимной помощи лег в основу его этического учения, которое он развил в своем незавершенном труде "Этика".

Петр Алексеевич Кропоткин

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Политика / Биология / Образование и наука