Расшифровано временем<br />(Повести и рассказы)

Я всегда страшился ожидания, как темноты в детстве, когда оставался один. Альберт сказал вчера: „Мир ввергнут в хаос, и как в каждом хаосе, казалось бы, должно возникнуть множество проблем. Но никаких проблем нет, выбирать не из чего: жизнь или смерть, между ними пустота ожидания…“ Что же, тут он прав: проблем нет, ничего решать не надо… Это становится привычкой, и тогда жить легко. Но лишь до тех пор, пока те, кто решал за тебя, пожинают успехи своих решений. Когда же они сами попадают в тупик и тебя вдруг настигает необходимость поступать самостоятельно, — становится страшно, потому что человек, разучившийся это делать, опасен и для себя, и для окружающих: у одних появляется ангельская покорность судьбе, у других — самое гнусное в человеке — инстинкт зверя…

С Италией все лопнуло так же быстро, как и возникло: остаемся здесь. Приказ о подготовке к отъезду туда был отменен через двое суток. Гауптфельдфебель похоронной команды, которая находится недалеко от нас, сказал по этому поводу: „У моих ребят еще здесь много работы…“

Вчера привезли какой-то фильм, перед ним крутили старую хронику „Вохеншау“. Фюрер и Муссолини у развалин Брестской крепости. Стоят в плащах. Вокруг — свита. Фюрер что-то весело говорит своему итальянскому другу… Я всматривался в их лица, вдруг подумал: в чем их величие, почему миллионы людей поверили в гений одного человека, со временем уверовав, что не он их избрал, а они его — добровольно?

Но разве сам господь не един для нас? И не в этой ли единичности извечное стремление человека увидеть свои достоинства и свои надежды в себе подобном? Не зря же на смену многоликому язычеству пришло христианство, чем-то оно больше устраивает нас…

Тем не менее сам фюрер питает слабость к язычеству, как к источнику нашего духа.