Рассказ Эльдорадо

Надо сказать, что камней мы наносили уже довольно много, но как всякому другому казалось, что их еще недостаточно для того, чтобы обустроить свою будущую жизнь. К тому же, надо было учесть, что в случае мирной договоренности с командой судна, мы должны были бы непременно большую часть отдать им. Играло роль также и то, что этого камня там оставалось довольно много, что ни в коей мере не укладывалось в голове мыслью о том, что его можно было просто так оставить.

И это, наверное, было, наиболее логическим и сильным доказательством тому, что мы решили продолжить начатое.

Раскопав котомки и лопату с фонарем, мы двинулись в путь.

Старик остался на месте и только проводил нас взглядом.

Хочу сказать, что не было ничего особенного в его взгляде и более чем откровенном выражении лица. Но все же, какое-то жалкое чувство сомнения в правильности мною совершаемого закрадывалось в душу.

И все таки я не стал тогда придавать этому особого значения и с легкостью, присущей любому идиоту, отправился в путь по тоннелю.

Лишь раз я повернулся и посмотрел в сторону старика. Но, теперь глаза его были далеко, и мне ничего не оставалось делать, как идти далее, несмотря, ни на что.

Пройдя вглубь и затянувшись уже достаточно далеко по ходу ответвления, до нас вдруг донесся какой-то невероятный шум, который почему-то нарастал и начинал звенеть в ушах.

И здесь я понял. Это был свист или крик старика, оставленного мною возле сокровищ. Он, вероятно, надеялся, что случится очередной обвал. Очевидно, знания, полученные уже здесь, совершенствовались им на ходу. Как бы неблагопристойно это не звучало, но человеческому свинству нет предела.

К сожалению для нас, не предполагаемое мною, свершилось. Гул среди стен тоннеля вызвал обвал и отгородил нас от старика, вместе с нашими драгоценностями.

Таким образом, он избавлялся от всякого раздела и готов был совершить побег самостоятельно.

Не знаю, что он из себя возомнил, но думаю, что настоящего героя, ибо просто так на это не решился бы.

— Всему своя воля и благословление Господне, — так сказал я оставшимся со мной спутникам, — сейчас мы похоронили еще одного глупца.

— Как? — не поняли меня другие. — Это ведь мы остались здесь и неизвестно, как выберемся теперь.

— Да, — согласился я с ними, — но его шансы, учитывая его состояние и умственные возможности равны нулю. Он не сможет победить в одиночку. Для этого нужно знать больше.

На том мои словесные исчерпания закончились, и я молча отправился осматривать размеры нанесенного нам ущерба. Юнцы охотно последовали за мной. Тем более, что они теперь оказывались в зоне ведения моего ума, ибо только я сейчас мог хоть что-то сообразить и вывести на поверхность.

Казалось, мысль о несостоявшемся богатстве покинула навсегда. Но, когда мы осмотрели завал и пораскинули мозгами, то она постепенно возвратилась обратно. Я понял, что такая мысль всегда будет присутствовать, если человеку дать только один единственный шанс к его выживанию, как в нашем случае.

Не успев понять реального состояния дел, но сумев сообразить, что это не конец жизненного пути, мысль о богатстве снова восторжествовала и отдалась более благопристойно в моей голове.

— Я выйду отсюда и окажусь снова на высоте. Золота хватит на много и на всех оставшихся в живых. Хотя стоит теперь подумать и самому: нужно ли это делать? — так постепенно в моем мозгу зарождалась мысль о самостоятельном возрастании, хотя я и понимал умом, что это глупо и в конечном итоге бессмысленно, ибо жажда такого же обогащения будет мучить другого, и я непременно когда-нибудь окажусь не на высоте.

Но откинув в сторону подобные размышления, я принялся думать, что же делать в создавшейся ситуации.

Было два пути. Быстро раскопать и не дать старику ускользнуть вместе с нашим общим богатством посредством привлечения сил команды судна. И, наоборот, сосредоточить все усилия в переносе оставшихся камней в другое место и уже дождавшись конечного результата в решении судеб на поверхности, выбраться отсюда целыми и невредимыми, если, конечно, ничего не произойдет больше.

С минуту как следует, поразмыслив, я выбрал второе и поспешил заняться его исполнением. Мы не стали сейчас разбирать завал, а отправились обратно за оставшимся в потьмах подземной кладовой драгоценным камнем.

Юнцы поспешили за мной и молча, согласились с тем, что теперь им полностью придется подчинить себя моей воле, ибо от этого, как они сообразили, будет зависеть их дальнейшая участь.

Не успев пройти и нескольких десятков ярдов, мы услышали еще один, подобный первому обвал. Только уже совсем с другой стороны.

— Черт, — выругался я громко, понимая, что шансы наши значительно снизились.

Забеспокоились и юнцы по этому поводу и один из них, видимо самый говорливый, сказал:

— Правильно ли мы поступаем, командир? Может, лучше возвратимся и попытаемся вырваться наружу сейчас?

Я как-то зло отреагировал на это недвусмысленное высказывание и резко оборвал его речь.