Рассказ лектора

— Я дал ему немного поговорить. «Это нечестно, я их не писал, блям, блям, блям», потом сказал: «Все, приятель. Что вы решили?»

Акулло промокнул губы, посмотрел на платок, сложил его и бережно убрал в кармашек.

— Знаете, что он мне сказал? Уссаться можно. Он сказал: «Увидимся в суде». И знаете, что я ему ответил, Нельсон? Морт вам говорил?

Нельсон мотнул головой. Акулло закинул ногу за ногу, положил руку на колено и улыбнулся.

— Доставьте мне удовольствие, — сказал он. Нельсон только сморгнул.

— Доставьте мне удовольствие, — повторил Акулло.

— Ух, — протянул Нельсон.

Акулло прикрыл глаза и с ложной скромностью пожал плечами. Кралевич расстегнул нагрудный карман и вытащил матерчатый мешочек.

— Этот город, — промолвил он, — недостаточно велик для нас двоих[92].

Палец горел.

— Давайте я с ним поговорю, — сказал Нельсон.

Акулло скептически взглянул на Нельсона. Кралевич вытащил из мешочка бумагу, табак и начал сворачивать самокрутку.

— Думаете, у вас получится лучше?

— Нет, — пробормотал Нельсон, — просто я довольно хорошо его знаю.

Это была неправда. Он беседовал с Куганом только один раз, после университетской вечеринки, когда усаживал поэта в такси, и сказал собственно: «Не ушибите голову». Как раз когда дверца закрывалась, Куган нагнулся и сблевал Нельсону на ботинки.

— Я сделаю так, чтобы он больше не писал.

— Это он вас ко мне отправил? — спросил Акулло.

— Нет! — в ужасе вскричал Нельсон. Впрочем, почему бы Акулло не думать, что он, Нельсон, посол Кугана?

— Нет, — повторил он чуть более уклончиво. Может, и не беда, если Акулло будет так думать. — Он не знает, что я здесь. Мне просто хочется помочь факультету.

— Вам просто хочется помочь факультету.

— Обещаю, — сказал Нельсон, — что больше он писать не будет.

— Нет. — Акулло поднял указующий перст. — Не пойдет. Ему крышка. Он — история. Или он уходит, или его вышвырнут. Пусть решает. Так и передайте.

Нельсон открыл и снова закрыл рот. Все происходило слишком быстро. Он всего лишь хотел помочь Вите — и вдруг оказался втянутым в маленькую драму.

Он взглянул на Кралевича: попковбойский деконструктор облизнул бумагу и заклеил самокрутку.

— Если этот козел хочет судиться, я готов, — сказал Акулло, — но коли вы его друг, то передайте ему вот что. Всем будет лучше, если он просто уйдет. Вы поняли, Нельсон?

— М-да.

Уходи, сказал он себе, пока не увяз по самые уши. Извинись, что отнял время, и уходи.

— Я вам еще кое-что скажу. — Акулло снова обхватил ладонью колено. — Тот, кто убедит нашего друга уйти по-тихому, окажет факультету неоценимую услугу, capiche[93]? Вы ведь этого хотели? Помочь факультету?

Нельсон заморгал. Палец болел почти нестерпимо. Вот как Антони Акулло представляет себе коллегиальный дух. Нельсон для него ничто. Меньше аспиранта, потому что у него нет будущего. Сейчас декан увидел возможность его использовать, отсюда и весь интерес. Однако Нельсон не мог шелохнуться. Акулло пригвоздил его взглядом.

Кралевич поднял толстую самокрутку и смял ее в пальцах — табак и обрывки бумаги посыпались на пол. Впервые теоретик посмотрел прямо на Нельсона. Акцент его куда-то исчез.

— Неужели никто не избавит меня от этого неуемного попа[94]?

Нельсон скривился от боли. Он заморгал сначала на Кралевича, потом на Акулло. Сам того не желая, он напросился на роль в драме — проходную роль, без собственного имени. «Входит убийца», — гласит авторская ремарка.

— Я не… — пролепетал Нельсон, — я хотел сказать, что не…

— Тот, кто поможет с этим справиться, будет мне другом, Нельсон. Подумайте. — Акулло взялся за чашку. — Спасибо, что заглянули.

Нельсон встал, едва не опрокинув столик на гнутых ножках. Кралевич широко, по-балкански, улыбнулся и описал ладонью большой полукруг.

— Здорово, приятель, — сказал он. Нельсон захлопал ресницами, не находя слов.

— «Здорово» — это «привет», — пояснил Марко Кралевич. — Иногда это означает «пока».

Нельсон вышел в морозный свет фонарей. Голова кружилась, в висках стучало. Боль в пальце ослабела, хотя и не прошла совсем. Сыпал снег. Машины со свистом проносились по жидкой каше, их красные габаритные огни отражались в асфальте. Парочки под ручку спешили в кинотеатр за углом.

Нельсон посмотрел на часы и ругнулся: два часа назад ему следовало ехать в автобусе к макаронам с сыром или тунцовому супу. Бриджит будет злиться: ей пришлось одной кормить и укладывать девочек. Он застегнул парку и пошел к автобусу, но тут вспомнил, что забыл на работе портфель с девятью десятками студенческих сочинений, которые надо проверить к понедельнику. Нельсон простонал и затрусил к площади между двумя рядами одинаковых фонарей. Бриджит он позвонит с работы, скажет, что у него была важная встреча с деканом и речь шла о возможном… продвижении? профессиональном спасении? Он даже не знал, как отблагодарит его Акулло. Все, что от него требовалось, — разрушить карьеру другого человека.