Читаем Рассказ о брате. Документальная повесть полностью

Подвиг воспитанников дальней авиации — капитана Гастелло и его экипажа в годы борьбы против фашизма и японского империализма был повторен свыше трехсот раз».

…5 июля 1941 года экипажи 53-го дальнебомбардировочного авиаполка совершили коллективный подвиг при нанесении удара по переправе в районе города Борисова. Ведущий звена старший лейтенант Крылов по радио приказал экипажу лейтенанта А. Булыгина покинуть горящий самолет, используя парашюты.

Однако командир комсомольского экипажа Булыгин ответил ведущему: «Иду на таран!» — и направил свой бомбардировщик на переправу. Он и его подчиненные товарищи по экипажу Н. Титов и П. Кусенков ценой своей жизни задержали продвижение войск противника через реку Березину, дали нашей пехоте несколько десятков часов, очень необходимых для организации обороны на новом рубеже.

В это же время, по примеру Булыгина, второй экипаж 53-го авиаполка под командованием капитана С. Ковалец врезался на бомбардировщике в колонну гитлеровских танков, выходивших с окраины города Борисова по шоссе на город Толочин.

В одном боевом вылете — два тарана экипажей 53-го авиаполка, совершенных почти одновременно. Два беспримерных подвига, объединенных в бессмертии коммунистов и комсомольцев, советских патриотов.

После четырнадцати суток войны таких подвигов в дальней авиации было уже четыре. В октябре 1941 года список героических последователей Гастелло возрос вдвое. В него по праву были включены младший лейтенант И. Вдовенко и штурман его экипажа, комсомольский вожак эскадрильи Н. Гоминенко. Это они в конце августа 1941 года направили свой бомбардировщик на вражескую переправу через Днепр. Их подвиг не забыт. В октябре 1967 года благодарные жители Днепропетровска поставили героям памятник.

В когорте героев-гастелловцев лейтенант Д. Табасов со штурманом Е. Ереминым и стрелком-радистом Б. Капустиным, командир звена старший лейтенант А. Маркин из 455-го авиаполка, старший лейтенант Н. Шипов, экипаж младшего лейтенанта В. Короткова и ряд других бесстрашных патриотов.

Все эти подвиги героев дальней бомбардировочной авиации имеют свою особенность, они совершались коллективно, целым экипажем, что во много крат повышает их моральное значение. Это были подвиги экипажей в составе трех или четырех человек. Каждый из подчиненных командира корабля до последнего мгновения жизни действовал вместе с товарищами, оставался верным своему командиру и своему воинскому долгу в минуту наивысших жизненных испытаний.

Наш народ славит летчика Гастелло и его последователей за то, что в критической обстановке они сохранили полное спокойствие и не дрогнули у них ни сердца, ни руки…

Много лет спустя из архивных документов стало известно, что почти одновременно с Гастелло совершил героический подвиг и заместитель командира эскадрильи капитан Александр Николаевич Авдеев. На своем пылающем в огне тяжелом бомбардировщике он нанес таранный удар по танковой колонне противника в районе Воложин — Омшаны в Белоруссии. Капитан Авдеев был таким же, как и Николай Гастелло, — простым советским человеком, мужественным и стойким, волевым и смелым пилотом, коммунистом, замечательным патриотом, преданным партии и советскому народу.

Родился Авдеев в 1908 году на Тамбовщине, в Жердеевском районе. Со второго курса Орловского строительного техникума был направлен на комсомольскую работу, организовал на Орловщине первые пионерские отряды. По комсомольской путевке пошел в летную школу ВВС.

В начале войны в районе действия авиационного подразделения, где служил Авдеев, сложилась обстановка, при которой его героический подвиг долгое время оставался незамеченным, и только после войны сохранившиеся архивные документы раскрыли истинную картину минувших боев…

Широко известному подвигу капитана Гастелло суждено было положить начало массовому героизму военных летчиков, всех воинов Красной Армии.

Защитник московского неба летчик В. Ковалев 14 декабря 1941 года на самолете И-16 вылетел во главе эскадрильи на выполнение боевого задания: надо было нанести удар по крупному скоплению вражеских войск. Недалеко от города Волоколамска, возле железнодорожной станции Румянцево, была обнаружена большая группа фашистских войск.

Сделав несколько заходов, он нанес по противнику бомбовый удар. На четвертом заходе самолет Ковалева загорелся. Высота позволяла летчику выброситься с парашютом, но это означало попасть в плен к врагу. Пилот пытался сбить пламя, но попытка оказалась безрезультатной. Ковалев видел, что вражеская артиллерия шквальным огнем преградила путь нашим наземным войскам. Тогда герой свой горящий самолет направил на батарею противника…

В декабре 1941 года командир пикирующего бомбардировщика Пе-2 И. Черных и члены его экипажа — штурман С. Косинов и стрелок-радист Н. Губин повторили подвиг Гастелло, направив свой горящий самолет на колонну вражеских танков.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное