Рассказ о брате

— Да, но не моя мать. Она у нас в семье лучше всех водит. И вообще любит автогонки и все такое прочее. — Он открыл дверцу, подождал, пока она усядется, и зашел с другой стороны. — Она поехала в моей малолитражке, пришлось долго убеждать ее, что это особый случай, а то не хотела меняться.

Два комплимента за десять минут от двух таких непохожих мужчин. А что, на нее сегодня спрос.

Проверяя, закрылась ли дверца, Стивен слегка наклонился к Маргарет, и поверх запаха обивки, который, собственно, и нельзя назвать запахом, а так, некой атмосферой в салоне хорошего автомобиля, до нее донесся легкий аромат.

Машина, золотые часы на сильном запястье, узкий галстук с прямыми концами, черные ботинки без шнурков со слегка заостренными мысками — по последней моде, но без экстравагантности. Ей нравились ухоженные мужчины. Запах пота и табака — нет, это не для нее.

Машина притормозила у светофора, Маргарет взглянула на толпу у автобусной остановки: да, хорошо, когда тебя опекает мужчина, который умеет обращаться с дорогими вещами, не станет краснеть над списком вин или стесняться официанта. Такой был Флойд, но в нем это скорее американская раскованность, совершенно невозможная в англичанине, зажатом мыслями о классовой принадлежности всех и всякого. У Флойда много чего было, включая качества обманщика и ловкача.

— А парень, который открыл мне дверь, — говорил между тем Стивен, — он что, живет в вашем доме?

— Уилф? Да.

— Это с ним вы на днях были в «Башне»? Он как‑то странно взглянул на меня, когда я спросил про вас. Я даже подумал, что, может быть, он…

— Нет, мы просто живем в одном доме, и все.

— Мне показалось, он из скрытных. Ну знаете: молчит месяцами, а потом — раз, и объявляется забастовка. Он не красный, вы случайно не в курсе дела?

— Левый, но не до такой степени.

— Но все‑таки левый.

— Все сейчас левые.

— Разве? — Он поглядел на нее. — А мои друзья нет.

— Естественно. Кто‑то же должен проголосовать за нынешнее правительство.

— Добавьте: и опять проголосует. Люди знают свою выгоду.

Ей захотелось немного поддразнить его, но она подавила в себе это желание. У нее еще не было случая проверить его на чувство юмора, а начинать вечер с обид не хотелось. Насколько она могла предположить, он не такой человек, которому будет приятно, когда над ним смеется девушка. Впрочем, какому мужчине это может быть приятно?

— А он работает, этот Уилф, или так, весь день слоняется без дела в свитере и домашних штанах?

Подобное предположение задело Маргарет. Она решила защитить Уилфа.

— Дело в том, что у него даже две работы. Днем он бухгалтер, а вечером писатель.

— Даже так? А, из этой новой школы — «певцы кухонной раковины»?

— То есть вы хотите сказать, что он пишет о том, что хорошо знает, а жизнь свою провел в большей близости к кухонной раковине, чем вы? Да, это так.

Он ничего не сказал, сосредоточив внимание на забитом машинами перекрестке.

Через несколько минут они миновали жилые окраины на севере города и поехали через золотисто — зеленые поля, которые на горизонте плавно переходили в голубоватые холмы. Весь день хлестал дождь и небо было серым, а сейчас, как вознаграждение, выглянуло солнце. Стивен вел машину профессионально, чего она и ожидала, но к тому же и лихо. Последнее она приписала желанию произвести впечатление и еще естественной молодой энергии в сочетании с возможностями вот такого автомобиля. Раза два она пугалась, но потом поняла, что он так чувствует машину и так знает ее возможности, что ехать с ним безопаснее, чем с пожилым водителем семейного рыдвана, который ползет по дороге со скоростью сорок миль в час.

— Ну как, ничего?

— Все в порядке.

— Есть хотите?

— Вообще да.

— И я бы не прочь. Скоро приедем.

— Кругом так красиво — можно и потерпеть.

— Красиво, конечно. Отец даже хотел купить тут домик. Потом, правда, передумал. Он ведь не привык, чтоб другие за него работали, ну а занят почти все время. Вы с ним имели дело?

— Да нет, для него печатает Бренда. Но насколько я могу судить, он человек очень деятельный.

— Еще бы! Принял дело от дядюшки, который все это до того довел, что у фирмы осталась одна только бледная репутация. Отец построил все заново, трудом и упорством. Он и продавцов учил, и по стране сам ездил, договаривался с клиентурой. Не знаю, какой у нас сейчас финансовый оборот, но я чертовски рад, что у меня есть пай в нашем деле.

— А отец, наверное, доволен, что вы решили пойти по его стопам?

— Ни к чему другому у меня просто нет способностей. По — моему, многие просто внушают себе, что им что‑то там нравится, а на самом деле им нравится бизнес, торговля, а торговать можно чем угодно: станки, консервы — какая разница?

— Встретить человека, который так доволен своим занятием, теперь редкость.

Он быстро повернулся к ней, блеснула улыбка.

— Тут только нужно учесть, что человек этот — сын босса.