Рассказ о брате

Уилф улыбнулся. Значит, все в порядке. Конечно, она могла нарочно не говорить все сразу, испытывать его терпение, но такое на нее непохоже. Если б что‑то знала, выложила бы.

— Я встретил Глайнис. Что, миссис Уордл совсем худо?

Мать выпрямилась, закрыла духовку.

— Тает на глазах. А Глайнис сейчас тоже достается — вон как жизнь повернулась.

— Она собралась замуж.

— Слыхала. Чего ж удивляться? У тебя была возможность, да ты упустил, чего ей ждать? А из нее будет прекрасная жена, кому хочешь подойдет.

— Он из Калдерфорда, довольно молодой парень, — ответил Уилф, не обращая внимания на намек матери, — плотником работает.

— Похоже, сначала будут похороны, а потом уж свадьба. Ну, отца тоже не бросишь.

— Могут жить вместе. И дом искать не придется.

— Жить со стариком отцом! Так не годится. Молодым нужно пожить спокойно, чтоб никто не мешал. А потом пойдут дети, тогда уж не поживешь.

Неожиданно он про себя подумал, ну как его мать стала бы вдруг защищать право молодых бегать голыми по дому и свободно любить друг друга? Но мать, очевидно, рисовала в своем воображении более спокойные картины супружеского счастья, когда молодожены постепенно привыкают к своей новой жизни и никто не мешает им.

— С милым рай и в шалаше, — уныло заметил Уилф.

Он был рад встрече с матерью, но ему стало скучно. Пять минут пробыл в доме, а уже хотелось поскорее уехать назад. Было немного стыдно за себя, но он ничего не мог поделать. Лишь бы не показать своих чувств.

Мать накрыла стол на двоих. Все как обычно: чистая скатерть, нож, вилка, посередине соль, перец и пустой стаканчик для горчицы на металлической подставке с гербом их города. Он не знал, откуда у них эта подставка, но сколько себя помнил, она всегда была на столе. Мать поставила две тарелки над духовкой, чтоб подогрелись, потом пошла на кухню, налила из‑под крана стакан холодной воды, опять открыла духовку, проверила пирог. От запаха текли слюнки.

— Подождем еще минуту.

Делать было больше нечего. Мать стояла у духовки с полотенцем в руке и глядела на него.

— А ты неразговорчив. Чего ж тогда приезжал, и оставался бы там у себя. Ну а как ее, миссис Суолоу, следит за тобой или перестала?

Уилф приготовился к обычному набору вопросов: питаешься вовремя? Меняешь белье? Носки чинишь? Ты что‑то похудел — наверное, все‑таки ешь не вовремя.

— Постричься пора, — говорила мать, критически разглядывая Уилфа, — а то оброс, как невесть кто.

Он потрогал жесткие волосы на затылке: да, недели две — три все собирается зайти в парикмахерскую.

— А что, у тебя нет получше ботинок? — продолжала между тем мать, с неодобрением рассматривая его серые замшевые туфли: на правой уже слегка отошла подошва.

— Да другие надо снести в мастерскую.

— На что ж они похожи, если эти пора нести к старьевщику. Она отвернулась, чтоб вытащить пирог из духовки, и продолжала: — Если б жизнь у тебя пошла получше, еще была б причина не жить дома, а так, на тебя посмотришь, хоть сейчас в приют для бездомных.

Она стояла с пирогом в руках. Через прорези в корочке выходил густой пар.

— А ну сбегай, принеси, на что поставить.

Он принес большую подставку, мать поместила пирог в середине стола.

— Хорош, — сказал Уилф, невольно причмокивая. — Я голоден, как зверь.

— Не позавтракал перед отъездом?

— Да съел яичницу с ветчиной, но когда это было? Часов пять назад.

Она положила ему большой кусок, себе намного меньше.

— Вот не знаю, как насчет соли. Не пробовала.

Он откусил. Нет, никто, кроме матери, не умеет испечь такой пирог: ароматная картошка, нежная рубленая баранина и корочка, в меру тоненькая, в меру хрустящая, — идеально! Он с жадностью глотал пирог, а мать глядела на него с явным удовольствием. Уилф опустошил тарелку и откинулся назад.

— Быстро разделался. Хочешь еще?

Он взял тарелку обеими руками, протянул к ней.

— Пожа — а-а — луйста.

— А твоя хозяйка не печет тебе?

— Бывает. Она вообще неплохо готовит, но такой пирог, как у тебя, никто испечь не сможет.

Подумать только, мать чуть не засмеялась от удовольствия!

— Ну, нельзя иметь все сразу. И свободу, и мамин пирог.

Она заварила чай и, как будто желая еще раз дать понять, как много он теряет вдали от дома, нарезала фруктовый торт, который испекла накануне, и под ее одобрительным взглядом Уилф съел три ломтика.

— Но вообще мне нравится жить так, как я сейчас живу, — заметил он.

— А, сыновей дома не удержишь.

— У тебя есть Гарри.

— Пока не женится.

— Так он даже и не нашел себе никого. Мне он ничего не говорил.

— Мне тоже. А потом сразу обрушит на голову.

Значит, мать действительно ничего не слыхала. Ну что ж, тем лучше.

16

В тот же день, после того как отец вернулся с шахты, Уилф пошел к Бетли. После обеда легче будет застать его дома, хотя тоже не наверняка, у Бетли нет четкого распорядка дня. Руководство шахты позволяло профсоюзным лидерам приходить и уходить, когда им удобно, чтоб в пересменку не создавали шум шахтеры, явившиеся со своими жалобами и запросами.