Рассказ о непокое

Теперь эти бывшие друзья Мате успешно строят новую жизнь и вершат делами колхоза в своем селе, а в память о дядьке Матвее на дверях правления Билыцкого колхоза повесили мемориальную доску. Двое из малолетних друзей Залки — чернявый и кареокий Володько и белоголовый вихрастый Юрко — были в то время и вовсе неотлучно при Мате. Еще чуть свет они появлялись под шелковицей у хаты, где жил Залка, чтоб не опоздать и быть на месте, когда дядько Матвей побежит на речку выполнять обряд утреннего купания. Этот ежедневный утренний обряд выполнялся всегда вместе с гурьбой билыцкой ребятни, и отчаянный визг, вопли и хохот разносились тогда над тихим селом по крайней мере полчаса. Володько и Юрко были точно сменные адъютанты при Мате: они избегали ходить за ним вместе, потому что тяжко ревновали его друг к другу, но тот из них, которому удавалось первым оказаться возле Мате, не отступал от него уже весь день. Если Мате шел с кем-нибудь из взрослых и не обращал внимания на мелюзгу, Володько и Юрко следовали в отдалении — на дистанции, допускаемой приличием. Когда мы с Мате выбирались на охоту, Володько и Юрко прятались где-нибудь поблизости и, только шлепнется в воду подстреленная утка, стремглав прыгали в речку. Добычу они доставали всегда, из любой непролазной топи.

— Так вот, я и есть тот самый Юрко "при дядьке Матвее", — признался наконец гость, теперь уже и сам солидный "дядько". — Вам тогда, конечно, и в голову не приходило, что я не только прыгал в болото за подранком, а был еще вашим и Матвея Михайловича усерднейшим читателем. Тогда бы я ни за что в этом не признался, а теперь скажу. Теперь я сам преподаватель литературы в Билыцкой школе.

Вот какой гость сидел теперь, через много-много лет, передо мной.

Давешний "вихрастый Юрко" рассказал мне, что они с Володьком всю пору своей юности прожили под обаянием образа Мате Залки. Потом, в годы Отечественной войны, оба пошли защищать Родину от гитлеровских агрессоров. И пример Залки, отдавшего жизнь непримиримой борьбе против фашизма, казалось, вел их в каждой битве на родной земле. Володько стал летчиком, громил с воздуха вражеские коммуникации, обрушивал смертоносный груз своего воздушного корабля на головы ненавистных захватчиков. Он отдал жизнь за свободу Отчизны. Юрко был пехотинцем, в славном солдатском боевом труде шаг за шагом вызволял родную землю от фашистской чумы. Потом, загоняя фашистского зверя в его логово, шел по землям Европы и освобождал от гитлеровских оккупантов Венгрию. Именно там, на родине Залки, был Юрко тяжело ранен. С глубоким волнением рассказывал он теперь, какое это имело для него большое значение — пролить кровь за Венгрию, любимую родину Мате, который когда-то пролил кровь за Украину, любимую родину Юрка.

Во имя светлой памяти Мате Залки и пришел теперь Юрко ко мне.

Люди доброго, приветливого и общительного характера всегда привлекают к себе и вызывают общее расположение. Любовь к людям чарует и завоевывает сердца. Но не столько характер привлекал к Мате Залке мальчишек. Юрка и Володька захватила самая жизнь Залки, ореол романтической славы, окружавший его. Залка был для них живым воплощением революционного слова и дела, живым образом борца за свободу и счастье людей.

Билыцкие мальчишки хорошо знали боевую биографию венгерского революционера. Они знали, как офицер австро-венгерской армии, попавший в плен во время первой мировой войны, организовал в дни Октябрьской революции красногвардейский батальон из пленных венгров и пошел воевать за коммунизм. Им было известно, как во главе Интернационального отряда, в котором объединились уже сербы и хорваты, чехи и словаки, направился Мате Залка к сердцу пролетарской революции — Москве. Их особенно восхищало то, как в этом боевом походе Мате Залка отбил у Колчака эшелон золота — золотой запас молодой Советской республики, который белогвардейский главковерх собрался вывезти в Японию, и как доставил этот дорогой груз Ленину в Москву. Они знали все подробности дальнейшего боевого марша Интернационального полка под командованием Мате Залки через всю Украину — и через село Билыки в том числе — против Врангеля, Петлюры и белополяков. Семь ран, боевые ордена и награждение личным золотым оружием — таков был боевой путь революционера и пролетарского полководца. Мальчикам было известно и то, что жил Мате мечтой освободить родную страну и спешил на помощь советскому правительству в Венгрию. Но силы реакции задушили тогда пролетарскую революцию в Венгрии, и Мате Залка остался на своей второй родине, в Советском Союзе. Залка стал пролетарским писателем и горячо отдался литературной деятельности — тоже во имя торжества идей социализма, охваченный желанием преобразить жизнь на всей земле.

Мате обычно жил зиму в Москве — в постоянном общении с русскими писателями, лето проводил на Украине, где завязалась у него дружба со многими писателями-украинцами.

Разве могли билыцкие мальчишки спокойно спать, когда в соседней хате жил такой человек?