Рассказ о «Пурге» – выездном измерительном пункте

С использованием комплекса БРС-4МП все испытания проходили намного проще. Особенно это коснулось этапов испытаний, при которых использовалась аппаратура ЗАКР «Муравей». Наличие в автомобиле СПО специального отсека для его установки, наличие уже смонтированного наземного согласующего устройства (НСУ) и уже проложенные кабели для этого прибора позволяли практически не замечать его при выполнении работ. Автономные испытания прошли легко. Для выполнении комплексных испытаний я сам съездил на выездную телеметрическую позицию, где их запись произвели не только станциями СПР, но и старыми станциями БРС-4, информацию с которых для обработки я воспроизвел с помощью агрегата ЧВУ-1. Начальник выездной телеметрической позиции поделился со мной информацией, что на этот раз он планирует использовать новые комплексы БРС-4 МП для приёма телеметрической информации как положено, в соответствии с выданными целеуказаниями, а антенны старых станций планирует направить в ту точку пространства, где будет происходить разделение первой и второй ступеней ракеты. Офицеры-аналитики всегда очень внимательно изучают этот участок. Насколько же он был прав, когда это задумал! Наступил день пуска.       Мы повыходили из фургонов машин, чтобы его увидеть. Такое зрелище никогда не надоедает. Сначала пламя и дым – установленные в Татищево ракеты не использовали минометный старт. И вот она вышла. Сначала шла вертикально, потом немного повернулась и легла на курс. Я зашёл на станцию. На осциллографах отображалась телеметрическая картинка. За ней внимательно следили аналитики. Вдруг один из них подошёл к телефону ЗАС. Неразборчиво что-то пробормотал в трубку, выслушал ответ, потом повернулся к нам и сказал: «Поздравить не с чем. Ракета благополучно упала». И снова стал смотреть на осциллограф. Потом попросил дать ему полученные графики, разглядел их. Передал нам список графиков, которые в связи со сложившейся ситуацией необходимо было сделать дополнительно к тем, что были первоначально запланированы. Я понял, что на этот раз обработка будет длиться до утра. Вдруг аналитик спросил: «Где находится информация со старых станций БРС-4? Хотя у вас на новой технике её воспроизвести наверняка нельзя». Я ответил, что можно. Это как раз и будет дебютом нашего нового агрегата ЧВУ-1. Он сказал, что ему сейчас не до шуток про какую-то «чуву». Я произнёс, что не шучу. Через несколько минут мы вместе с ним уже смотрели графики с воспроизведенных нашим новым самодельным агрегатом записей со старых станций БРС-4, антенны которых были направлены на участок разделения ступеней. Руководитель группы анализа после просмотра этих графиков заявил, что это единственная на сегодня хорошая новость при плохой ситуации. Попросил сделать ему ещё несколько графиков, которые не были предусмотрены программой этой работы, и потом долго говорил по телефону ЗАС: «Возникла проблема. На борту не долетевшей до установленного места падения ступени ракеты было установлено устройство «Муравей», которое кодировало информацию. И так как первая ступень ракеты не долетела до условленной точки её падения, где этот прибор должны были подобрать, надо найти эту ступень и снять с неё бортовой прибор «Муравей». А упала она где-то в Коми АССР». Сразу вспомнилась фраза из популярной в то время песни: «И пошёл я к себе в Коми АССР по этапу в специальном вагоне». По этапу, конечно, никто не пошёл. Однако после того как вся информация была обработана, переписана на внутренний магнитофон, все графики сделаны, сидеть в Татищево пришлось ещё месяц, пока этот прибор искали. Нашли только часть обломков ступени ракеты на болоте. Судя по всему, прибор утонул, его списали. Техника выездного измерительного пункта была погружена на эшелон и отправлена обратно в часть. Я, вместе с записью телеметрической информации на магнитных лентах, полетел из Саратова на Байконур самолетом. А на Байконуре у меня начались семейные чудеса. Супруга вдруг стала рассказывать о том, как ей не хотят давать повышение на работе из-за того, что у неё нет высшего образования, вспомнила, что я когда-то говорил о моем знакомом, который работает преподавателем в филиале «Восход» МАИ на Байконуре, и потребовала, чтобы я, используя это знакомство, помог ей поступить туда учиться на заочное отделение. Помог, поступила, стала студенткой первого курса.

А жизнь продолжалась. В отделение обработки информации был наконец-то назначен инженер отделения – выпускник Ростовского училища лейтенант Потанин. Вначале я хотел один МАЗ СПО сразу закрепить за ним, но потом решил, что будет лучше, если обе машины мы будем эксплуатировать вместе.

Техника после проведения неудачных испытаний ракеты под Саратовом эшелоном была возвращена на Байконур. Оба агрегата СПО прибыли на место. Новый офицер сразу взялся за их освоение. Помимо всего прочего, он был неплохим спортсменом, что позволило ему быстро завоевать авторитет у личного состава.

Следующая работа должна будет проводиться в конце года в Красноярске.