Рассказ о «Пурге» – выездном измерительном пункте

На этот раз пуск проводился в ночное время. Это всегда очень зрелищно. Кажется, что на несколько минут среди ночи начался день. И сам пуск, и полет изделия прошли без замечаний. Боевые блоки точно поразили предназначенные им цели на Камчатке. Принятая станциями СПР телеметрическая информация была на месте декоммутирована. Графики показаний контрольных датчиков о работе всех основных систем ракеты подготовлены и переданы анализаторам телеметрической информации, которые прибыли с Байконура, магнитофонную ленту с декоммутированной информацией тоже забрали они для доставки её на вычислительный центр города Ленинска, так как подробный анализ полета этого вида ракет и подготовку рекомендаций по их совершенствованию проводили инженеры-испытатели и научные сотрудники 8-го управления Байконура. Технику нашей части было решено переправить в Капустин Яр эшелоном, потому что её было очень много и, следуя своим ходом, колонной, через две области, Саратовскую и Астраханскую, она создавала бы серьезные помехи дорожному движению. (хотя первоначально такая возможность предусматривалась). В кузов одной из грузовых машин перед погрузкой её на эшелон я поставил свой «Запорожец». Своим ходом до Капустина Яра он бы не доехал ввиду старости, а так доедет, и после ремонта в свободное время можно будет кататься на нем по городу. После окончания погрузки я междугородным автобусом вернулся в Капустин Яр.

Дома меня встретила пустая квартира. Пока я был в командировке, жена собрала свои вещи и уехала к себе на родину, в Кисловодск.

В сентябре у меня был запланирован очередной отпуск за 1986 год. Необходимо было поставить все точки над i в семейной жизни. 15 cентября я уже летел самолётом из Волгограда в Минеральные Воды, откуда электричкой добрался до Кисловодска. Разговора с супругой не получилось. Она сказала, что, когда выходила замуж, я жил в Харькове, а не как сейчас, в Тьмутаракани. Она надеялась, что после Байконура мы будем жить в нормальном городе и не собирается угробить всю свою молодость, путешествуя со мной по гарнизонам. Возвращаться из Кисловодска обратно ей ни к чему. В конце разговора ко мне подошла дочка и сказала: «Папа, не уезжай». Я чуть не расплакался. Однако делать было нечего – насильно мил не будешь. Через 3 часа я уже сидел в самолете, который летел из Минеральных Вод в Донецк, рядом с которым в городе Макеевка жили мои родители. Семейная жизнь закончилась. Родителей это расстроило, кажется, даже больше, чем меня. По крайней мере мне пришлось их успокаивать. Отпуск пролетел быстро. Я вышел на службу. Командиром части уже был Урядник. Место заместителя командира занял майор Андреев, теперь уже без приставки И.О. В последних числах ноября он подошёл ко мне и сказал, что часть, подобная нашей, организована под Архангельском, на космодроме Плесецк. И её командование просит командование нашей части поделиться с ними опытом выполнения специальных работ. На мой вопрос, при чём здесь я, он ответил, будто они с командиром части решили послать делиться опытом меня. На вопрос – в качестве кого, получил ответ – в качестве себя. А не захотят перенимать опыт, это их право. Ты в нашей части с момента ее образования и участвовал во всех испытательных работах. К тому же уже развёлся, и тебя ничего не держит дома. Я, правда, ещё официально не развёлся, но спорить было бесполезно. На автобусе доехал до Волгограда, потом самолётом долетел до Москвы. Из Москвы поездом доехал до станции Плесецкая Архангельской области, где уже стоял мороз и лежал снег. Оттуда меня на УАЗике отвезли сначала в третье управление космодрома Плесецк, сотрудники которого планировали, помогали проводить и контролировали выполнение всех измерительных работ, выполняемых техническими средствами космодрома. Измерительные средства нового выездного измерительного пункта не были исключением. А затем вместе с двумя офицерами этого управления, одного из которых я хорошо знал еще по военному училищу (казармы наших курсов находились в соседних подъездах, и мы знали друг друга лично), отправился на площадку, где был расквартирован новый выездной измерительный пункт. Там вообще служил мой однокурсник. На момент моего прибытия этот измерительный пункт был оснащен одним комплексом БРС-4 МП. Условия эксплуатации техники там были райские по сравнению с нашими. Все автомобили комплекса – пять измерительных станций на шасси МАЗ-543 и пять автомобилей ЗИЛ-131 с комплектом ЗИП для них, пять мобильных электростанций и бытовой комплекс в составе двух автомобилей-гостиниц и автомобиля столовая-клуб – располагались в отдельных гаражах-боксах, в которых были предусмотрены даже специальные трубы-дымоходы, которые надевались на глушители машин и электростанций, чтобы их можно было заводить прямо в боксах для подготовки к выходу на маршрут и техническому обслуживанию на месте. Нам о таком оставалось только мечтать. Наши автомобили МАЗ-543 не были избалованы гаражным хранением, а электростанции заводились исключительно на свежем воздухе.