Рассказ о самых стойких

К этому времени за 12 лет после распоряжения — не уничтожать! — в Колумбии накопили около 2000 килограммов «сырой» платины. Чиновники рьяно взялись за новое дело и быстро убедились, что добывать платину труднее, чем уничтожать. Оказалось, что многие россыпи, богатые ею, уже в основном отработаны, а добытый металл утоплен так надежно, что извлечь его вновь невозможно. Установленная королевским указом цена — 2 песо за фунт — была раз в десять ниже, чем на тайном рынке, где энергично действовали агенты Жанетти и многие другие скупщики новоявленного соперника золота. Поэтому никто не спешил пополнять королевскую казну, и успехи были достигнуты главным образом в рубке голов за утайку платины.

Преимущество платины над всеми другими металлами по таким качествам, как стойкость, неизменность, стало так очевидно, что в 1794 году, когда революционное правительство Франции приняло постановление о новых мерах длины и веса, без споров решено было из нее изготовить эталоны метра и килограмма.

Заказ на эталоны был выполнен Жанетти в сентябре 1795 года — ушло на них около 60 килограммов чистой платины. Для обеспечения единства измерений потребовалось снабдить дубликатами эталонов большие города Франции, а затем и другие страны. Увеличивался спрос и на другие изделия из платины. Для фирмы Жанетти настал «золотой век».

Но он оказался недолгим.

СЕМЕЙСТВО ПЛАТИНОИДОВ

То, что платиной владеет одна фирма, диктует свои условия, понравиться, конечно, не могло, особенно за пределами Франции, по ту сторону Ла-Манша, в стране врагов и конкурентов.

Там не дремали, об этом свидетельствуют действия, предпринятые научным центром Великобритании — лондонским Королевским обществом.

Вскоре после сенсационного доклада Лавуазье Королевское общество объявило, что будет бесплатно обеспечивать платиновой рудой тех ученых, кто хочет заниматься ее изучением.

Где и как обществу удалось, несмотря на все запреты, приобрести колумбийскую руду, остается неизвестным. Один из тех, кто взялся за изучение платиновой руды, был молодой лондонский врач Уильям Волластон, с увлечением занимавшийся многими науками — химией, физикой, минералогией, кристаллографией, ботаникой. Двоякопреломляющая линза Волластона, гальванический элемент Волластона — эти названия (их перечень можно продолжить) хранят и поныне память о его научных достижениях. Они быстро принесли Волластону некоторую известность, открыли дорогу в Королевское общество. Он стал его членом в 1793 году, но это не избавило от необходимости зарабатывать на жизнь врачебной практикой, которая проходила в бедном районе Лондона и приносила ему очень мало дохода.

Стремясь найти выход, Волластон, по-видимому, решил, что наиболее реальную перспективу совместить занятие наукой и заработок сулит изучение платины. На этом он сосредоточил усилия, превратил свою маленькую квартиру на Сессиль-стрит в лабораторию и мастерскую.

Записные книжки Волластона сохранились, и скупые короткие пометки позволяют представить огромную работу, проделанную им в полном одиночестве. Некоторую помощь ему — советами, а главное деньгами — оказывал лишь химик Теннант, который тоже интересовался платиной.

Свои секреты Волластон хранить умел. В этом убеждает сенсация, какой он ознаменовал начало нового столетия, продемонстрировав в Королевском обществе платиновые изделия, изготовленные не в Париже, а в Лондоне.

И сразу же, в начале 1800 года, его изделия-тигли, кольца, реторты появились в продаже в деловом центре Лондона у Форстера, известного торговца металлами и минералами.

Монополии Жанетти пришел конец.

Волластон заявил, что металл, полученный по его способу, гораздо чище, чем французский, который, по сути, лишь лигатура, платиново-мышьяковый сплав, недолговечный в трудных условиях работы.

Проверки подтвердили высокое качество изделия Волластона. Спрос на них стал быстро расти. К тому же Волластон нашел для платины новое важное применение.

В те годы и на войне и на охоте успех во многом зависел от качества кремневых ружей и пистолетов (лишь спустя четверть века началась история капсулей и патронов).

У кремневого оружия самым слабым местом было запальное отверстие. При спуске курка кремень высекал искру, она поджигала затравку, и пламя, сквозь это отверстие проникая в ствол, поджигало заряд. С каждым выстрелом пороховые газы разрушали железо, расширяли отверстие, и все большая доля энергии взрыва тратилась впустую.