Рассказ о самых стойких

К письму от 15 августа 1827 года Канкрин приложил пробные образцы белых червонцев, сделанные по рисунку художника Эллерса. Министр отчеканил их втайне, поспешно, с явным желанием поставить противников новых денег перед свершившимся фактом. Посылкой этих проб Канкрин как бы намекал Гумбольдту, что вопрос практически решен, но почтительнейше просил "возможно скорее сообщить любезно Ваше столь важное для меня мнение".

Ученый поблагодарил за "прекрасно отчеканенные пробы, которым я обязан любезности Вашего превосходительства и которые по справедливости вызвали восхищение короля и знатоков монетного дела, доказав, что в С. Петербурге, более чем где-либо в другой стране, преодолены технологические трудности по очистке и обработке платины".

К замыслу Канкрина Гумбольдт отнесся с осторожностью, отметил, что такая "провинциальная" монета вряд ли сможет долго существовать. Он справился, достаточны ли запасы платины на Урале, чтобы обеспечить долговременный выпуск белых червонцев? Предостерегал, что увеличение добычи в Колумбии может спутать все карты. И наконец, высказывал опасение, что простолюдины будут новые монеты брать неохотно, опасаясь спутать их с более дешевыми серебряными.

Министр финансов в ответ усиленно благодарил, сообщал, что он с "большим вниманием читал и снова перечитывал письмо Вашего превосходительства, но с тем же свободомыслием и с полным сознанием вескости этих причин я все-таки признаюсь, что еще не совсем убежден...".

Точнее было бы сказать, совсем не убежден, потому что далее Канкрин энергично возражает. Провинциальная монета может существовать и приносить пользу, потому что это будет "монета роскоши с добровольным оборотом" (то есть не хочешь-не бери!). Простолюдина не обмануть, по весу новые монеты будут резко отличаться от серебряных такого же размера.

Не следует беспокоиться и о запасах металла, заверил Канкрин, и тут же послал Гумбольдту официальное приглашение приехать "в интересах науки и страны", самому убедиться в возможностях уральских россыпей, "по сравнению с которыми колумбийские, судя по описанию Вашего превосходительства, ничтожны".

В том же письме, словно забыв о возражениях Гумбольдта, он просит его сообщить свое мнение о выборе соотношения стоимости платины к серебру.

Против намеченного Канкриным соотношения 5:1 Гумбольдт не возражал. Предложение приехать он принял, и весной 1829 года посетил Урал. Его путешествие способствовало изучению края, но для проблемы: быть или не быть платиновым деньгам - уже значения не имело.

Еще за год до этого, 24 апреля 1828 года, был обнародован "именной указ" о чеканке умеренного количества платиновой монеты из казенного металла и приемки ее в платежах на добровольных началах ["Именными" называли указы, подписанные самим царем]. За подделку новой монеты было обещано то же, что и за подделку всех других.

Вероятно, письма Гумбольдта сыграли роль в невиданно быстром для тогдашней России осуществлении проекта.

Во всяком случае, на другой день после "именного указа" Канкрин отправил Гумбольдту благодарственное письмо, приложив к нему белый червонец, отчеканенный первым.

После смерти Гумбольдта, дожившего до девяноста лет, в 1859 году эта монета была выкуплена, вернулась в Петербург, в Эрмитаж, часть Зимнего дворца, незадолго до этого открытую "для публичного обозрения", хранится она там и теперь.

Среди сверкающих дворцовых коллекций белый червонец выглядит более чем скромно. Монетка по виду очень похожа на нашу двадцатикопеечную, даже чуть меньше, но раза в четыре тяжелее. На лицевой стороне изображен герб Российской империи - двуглавый орел. При очень хорошем зрении можно разглядеть на груди орла московский герб, а на его правом крыле гербы царств Казанского, Астраханского и Сибирского, на левом - Польского, Херсонеса Таврического и Великого княжества Финляндского.

На обратной стороне в середине монеты чеканка в пять строк:

3

рубли

на серебро

1828

Спб

Эта надпись окаймлена ободком, а между ним и зубчатым краем монеты по кругу надпись: "2 зол. 41 дол. чистой уральской платины" (что было не совсем точно: монеты содержали около 97 процентов платины, 1, 2 процента иридия, 0,2 процента палладия, 0,5 процента родия, остальное составляли медь и железо). Зол.-золотник = 1/96 фунта = 4,266 грамма. Дол.-доля= = 1/96 золотника = 0,044 грамма.>

Рассматривая такие монеты, невольно задумываешься: почему их назвали червонцами?

В нашем сознании червонец - это десять рублей, а никак не три.

Ответ нетрудно найти в любой энциклопедии.

Оказывается, десятирублевые червонцы очень молоды. Лишь при Советской власти, в 1922 году, были выпущены банковские билеты такой стоимости. Они были основной денежной единицей нашего государства до 1947 года, когда после денежной реформы их место занял рубль.

А в XIX веке десятирублевая золотая монета называлась империалом, золотой червонец был трехрублевиком, и Канкрин умышленно принял такую же стоимость для платиновой монеты. Она отличалась не только цветом, но и весом - 10,35 грамма, а золотой червонец весил около 4 граммов.