Рассказ первый. Слушайте эхо

— Много общалась с настоящими душеведами, — мрачно ухмыльнулась Мария, глядя под ноги. — При схожих обстоятельствах. Сказывается.

Доктор Маан прикусила язык и мысленно обругала себя. Хотя ничего страшного вроде не случилось…

* * *

До утра дело на лад так и не пошло. Пленник панически боялся всех, кого видел, и при попытке заговорить с ним то срывался в истерику, то пытался замкнуться в себе, окуклиться. Коммандер промучился с ним до рассвета, а к заре бедолага попросту потерял сознание. Вымотанный до головной боли Гёзнер распорядился запереть его в кладовке и попробовать накормить, когда очнётся. Сам же вылил себе на голову ковш холодной воды, после чего пошёл сдаваться Марии — глаза у него были красные, как у кролика. Майор, впрочем, учла смягчающие обстоятельства (сама она выглядела не лучше), и зашивания в спальник глава экспедиции счастливо избежал. Вдвоём они разбудили сладко похрапывающую Эрику. Пока та приводила себя в порядок, майор проорала в открытую дверь, чтобы им сварили кофе, а коммандер торжественно объявил о начале военного совета.

— Вызнать, прямо скажу, удалось немного, — угрюмо сообщил он, потирая виски. — Точно одно — наш немытый друг явился в городок за провизией. Которой тут нет, однако он, очевидно, совершенно отчаялся. Ещё понятно, что он не один здесь. Где-то есть ещё люди, но кто это, сколько их…

Хайнц развёл руками, признавая своё бессилие. По большому счёту, излагать ему больше было нечего. Несколько смутных предположений, сделанных им на основе прочей околесицы, услышанной от безумца, толком не оформились. Озвучивать их было слишком рано. Полученных крупиц, тем не менее, хватило, чтобы составить общий план дальнейших действий — особенно споро дело пошло после того, как внесли дымящийся котелок с кофе.

Майор разбила своих людей на двойки и выслала прочёсывать ближние окрестности. В лагере оставались лишь радист да матросы. Ещё четверо бойцов отправлялись вместе с офицерами под землю, на поиски груза. Гёзнер ненавязчиво предложил доктору Маан остаться на поверхности, дабы обеспечивать связь с фрегатом. Звучало это логично, соблазн оказался велик — и всё же девушка отказалась. В итоге солнце ещё касалось нижним краем горизонта, когда отряд из семи человек выдвинулся к шахтам. Возле спуска остановились, произвели финальные приготовления — засветили химические фонари, собрали электрический. Последний состоял из тяжеленного блока аккумуляторов, полусферы зеркального отражателя-усилителя и лампы. Экипировали им наиболее крепкого бойца, упихав батареи в его ранец, перекинув соединительные провода через плечо. Водя лампой перед собой, он первым ступил под каменные своды. Остальные втянулись внутрь цепочкой, соблюдая установленный Марией порядок. Сперва человек с электрофонарём, за ним ещё один пехотинец, коммандер, Эрика, майор, двое замыкающих.

Миновав короткий входной туннель, они очутились в просторной зале. Она представляла собой некое подобие «прихожей» шахтного комплекса. В стенах имелось несколько дверей и круглых провалов новых туннелей, ведущих глубже, дальше. Центр залы занимал длинный деревянный стол. Когда коммандер поставил на него свой фонарь, то увидел, что на столешнице чем-то острым выцарапано: «Пощади молящего, Боже. Тот, кто Марию освободил, и разбойника выслушал…».

— Святая Книга, реквием, секвенция, — опознал строки Гёзнер.

— Я б написала на стене, кровью, — добавила Мария, склоняясь над столом и касаясь нацарапанных букв кончиками пальцев. — Так эффектней.

Несмотря на шутливый тон, лицо её было серьёзным, скулы напряглись.

— Проверим двери, прежде чем идти дальше, — решил Хайнц.

За первой рассохшейся створкой располагалась гардеробная с рабочей одеждой и защитным снаряжением. Вторая не поддалась, запертая изнутри. Повинуясь команде Гёзнера, солдаты высадили её и тут же отступили. Коммандер заглянул внутрь, всмотрелся, сплюнул. На полу каморки с пустыми стеллажами лежал свежий, только начинающий пахнуть, труп. Мертвеца окружали пустые консервные банки и пара фляжек с открученными крышками. Никаких ран на теле — походило на то, что погибший заперся здесь с запасом провизии, и не решился выйти, даже когда она закончилась. Поёжившись, глава экспедиции махнул рукой:

— Хватит. Идём дальше.

И они пошли — выбрав туннель со свежими следами от инструментов. Ведь в отчёте сообщалось, что к гротам вывел последний из проложенных штреков.

Эрике досталось самое безопасное место в группе — точно посередине. Успокаивало это слабо — тёмные подземные галереи играют на нервах и в безопасной обстановке. Учитывая же обстоятельства… Каждая тень с носовой платок величиной чудилась норой в логово монстра. По спине бегали ледяные мурашки, в горле стоял комок. Девушка горько пожалела о своей глупой браваде, однако, памятуя ночной конфуз, держалась — стиснув зубы, сжимая украдкой кулаки.