Рассказ-приквел к Кровавому закону (СИ)

Но озвучить вопросы девушка не успела. Вновь впереди заиграли блики скачущих пламенных огоньков, а затем и вовсе послышался задорный смех какой-то «лапочки».

Ринслер, ответственно исполняя приказ Хозяина, довел Эву буквально до самой двери и тут же грозно предупредил:

— Попытаешься еще раз сбежать, и я тебя изнасилую. На этот раз по-настоящему. Два раза. Нет, три.

— Ради такого я пойду на этот риск, — патетично выдала девушка.

— А потом перережу тебе горло. Три раза, в трех местах. Поняла?!

— Буду с нетерпением этого ждать, — ухмыльнулась Эва и схватилась за края рубашки, намереваясь снять вещицу и вернуть ее законному хозяину. Но Ринслер неожиданно остановил девушку:

— Оставь себе. На память.

А затем спокойно развернулся и вышел из коридора «лапочек», оставив Эву в полном замешательстве.

* * *

Ринслер зашел в барак с таким хмурым лицом, что если кто и хотел что-то спросить по поводу «той самой девчонки, с которой ты сегодня шел», то мигом передумал, и решил оставить вопросы до лучших времен. Мужчина, сопровождаемый любопытно-понимающими взглядами, подошел к своей койке, где обнаружил Лекса и Трэна, что-то увлеченно обсуждающих.

Те удивительно синхронно разинули рты, увидев полуголого товарища.

— А я ведь не поверил, — все еще не сводя со своего друга пристального взгляда, медленно сказал Лекс, — когда пополз слушок, что ты новенькую «лапочку„…эм… оприходовал.

— Она сама нарвалась, — огрызнулся Ринслер.

— Так это правда?! — аж подпрыгнул Трэн.

— Нет.

— А говорят…

— Плевать, что говорят. Я ее не трогал. Ну, во всяком случае, не так, как вы подумали.

— Ты чего? — опешил Лекс, когда увидел, как Ринслер схватил одеяло и матрац.

— Пойду караулить.

— Кого?

— А ты как думаешь? Идиотку эту. Не хватало еще, чтобы она снова сбежала.

— Дружище, — протянул Лекс, наблюдая за усилиями своего друга вытянуть тяжелый матрац с верхней полки, — ты знаешь, зачем люди спариваются?

На Лекса удивленно уставился не только Ринслер, но и Трэн, который, как оказалось, ответа на вопрос тоже не знал. В смысле знал, но не явно не тот, который хотел сказать Лекс.

— Ведь это не просто удовольствие, понимаешь? — нравоучительно гнул свою шарманку мужчина. — Это животный инстинкт. Это твоя природа. И она не просит наслаждения, она просит доказать другим, то есть другой, что ты не просто очередной гнилой продукт нашего мироздания. Ты — самец. И тебе просто нужно доказать свое превосходство.

Ринслер посмотрел на своего друга, как на сумасшедшего.

— Ты что, вообще рехнулся?!

Ответом ему послужил предательский смех обоих мужчин.

— Прости, друг, я просто не знаю, что и думать. Ты целый час провел в коридоре наедине с девушкой при романтичном зеленом свете, вернулся сюда без рубашки и утверждаешь, что между вами ничего не было. Я боюсь предположить, чем вы там занимались.

— Светожелов считали, — хрюкнул Трэн.

— Ага, — мрачно подтвердил Ринслер. — Эта девка не в моем вкусе, понятно?

— Почему? — удивился Лекс. — Она красотка.

— Она толстая.

— Ринслер, раньше ты так никогда не привередничал, — покачал головой Лекс, внимательно наблюдая за реакцией своего друга. — Где твой животный инстинкт?

— Рядом с ней он не проснется, можешь быть спокоен, — заверил своего друга Ринслер, скрутил матрац, засунул его под подмышку и пошел прочь из барака.

— Что это с ним? — удивленно спросил Трэн.

— Судя по всему, она ему понравилась.

— По-моему, как раз наоборот.

— Ты не знаешь Ринслера, — покачал головой Лекс. — Упертый осел. До последнего не признается.

* * *

Эва тихонько открыла дверь, выглянула в темный коридор. Когда воины ложись спать, факелы заботливо тушили, чтобы свет не горел понапрасну. В тоннеле было непривычно тихо, и это настораживало еще больше. Убедившись, что никогда нет, Эва вышла в коридор, сделала шаг в сторону и с шумом обо что-то навернулась. Неуклюже взмахнула руками и полетала носом в пол, благо успела вовремя подставить для удара плечо. От боли выругалась таким матом, что тут же получила подзатыльник, словно маленькая нашкодившая девочка.

Ринслер потер ушибленную ногу, об которую споткнулась слепая дура, и раздраженно, но все-таки тихо, зашипел:

— Тебя, похоже, только ремнем по заднице перевоспитать можно!

— Ты что здесь делаешь?! — воскликнула Эва, поднимаясь на ноги и вглядываясь в очертания темной фигуры, которой свечение светожелов придавало воистину устрашающий оттенок.

— Не ори ты так, всех разбудишь.

— Ты что здесь делаешь?! — уже шепотом спросила девушка.

— Жду, пока ты сбежишь.

— Зачем? — тупо спросила Эва.

— Чтобы поймать и убить! — Показалось, или рука мужчины действительно дернулась в явном желании настучать ей по голове?

— Не боишься, что жить скучно станет? — Эва скрестила руки на груди.

— Да я мечтаю об этом! Так что давай, либо ты возвращаешься обратно, либо считай последние секунды своей жизни и кайся в грехах.

— Ого, можно покаяться в грехах? — голос девушки прозвучал настолько холодно, что мужчина против воли поежился.

— Да, только сократи до общих фраз, а то мы так до следующего утра не уйдем.